Гоулстон "Как разговаривать с мудаками"(бытовыми психопатами)

[Маруся]

Глава 21
Я знаю, что ты скрываешь
Как избавиться от социопата в своей жизни

Эта глава про социопатов. Строго говоря, их вообще не должно быть в этой книге, так что я запихнул их в самый конец раздела.

Социопаты безжалостны, сконцентрированы на себе, поверхностны, манипулятивны и напрочь лишены эмпатии. Вкратце: социопаты – зло. Но высокофункциональные социопаты не иррациональны. Они как раз хладнокровны, абсолютно вменяемы и, к сожалению для многих, часто успешны в роли руководителей и политиков (по крайней мере некоторое время). Тем не менее многие социопаты продолжают свое разрушительное поведение, так как чувствуют себя неуязвимыми. И вот тогда они становятся и иррациональными, и очень опасными.

Если вы встретитесь с социопатами, лучший способ взаимодействовать с ними – вообще не взаимодействовать. Если вы находитесь в отношениях с социопатом и способны сбежать – бегите, даже если это приведет к большим финансовым потерям. И лучше раньше, чем позже, потому что со временем их когти проникнут глубже. Но зачастую убежать от социопата сложно. Если вы находитесь в подобной ситуации, существует одна мощная техника, способная отвадить от вас этого человека. Я называю ее «Я знаю, что ты скрываешь». Используя данный метод, вы не пытаетесь убедить социопата в том, что вы его друг. Наоборот, вы показываете человеку, что вы представляете для него угрозу. Вот как этот подход успешно использовал мой друг.

– Док, ты знаешь, как вести себя с социопатами? – спросил мой друг Джерри, консультант по инвестициям.

– Что ты имеешь в виду? – уточнил я.

– Кажется, мой помощник социопат, – пояснил он. – Полтора года назад мой офис был разрушен грязевым потоком после тропического ливня. Я в то время чувствовал себя очень уязвимо. И тогда же я познакомился с парнем по имени Гленн. Мне стало его жаль: он сказал, что у него лимфома и ему пришлось объявить себя банкротом.

Однажды Гленн поинтересовался, не может ли он поработать на меня. Он сказал, что поможет найти новый офис и организовать несколько открытых семинаров, чтобы я опубликовал свои работы. Через несколько месяцев он нашел мне не просто офис, а несколько офисов. Он объяснил, что я могу пересдавать некоторые из них и таким образом не платить за остальные. Еще Гленн договорился с популярной местной радиостанцией о проведении открытых семинаров, каждый из которых привлекал более четырехсот людей.

– Как по мне, звучит неплохо, – вынес я поспешное решение.

– А дальше всё пошло не так. Совсем не так, – сказал Джерри. – Во-первых, у Гленна не было никакой болезни. Во-вторых, мы не сдали лишние офисы. А в-третьих, мне кажется, он забирает себе деньги от семинаров, которые должны идти на радиостанции. Но каждый раз, как я озвучиваю ему свои подозрения, он смотрит на меня обвиняющим взглядом и говорит: «Ты сомневаешься в моей честности?» И каждый раз я ухожу ни с чем.

И что еще хуже, – добавил Джерри, – некоторые штуки у Гленна действительно круто получаются, так что иногда я сомневаюсь, не придумал ли я это всё. Но потом я выяснил, что всё еще хуже, чем мне казалось…

До Джерри стали доходить сплетни, что Гленн выбивает из людей деньги, говоря им, что Джерри их успешно вложит. За неделю до этого машину Джерри сильно поцарапали, а с двери офиса сняли табличку с его именем.

– Сначала я подумал, что это сделал случайный человек, – сказал Джерри. – Но всё указывает на то, что это был Гленн.

– У тебя есть какие-нибудь весомые доказательства? – спросил я.

– Нет, я ничего не могу доказать, но всё указывает на него. И я знаю, что это он, – ответил Джерри.

– Ты не думал о том, чтобы обратиться в полицию? – спросил я.

– У меня же нет доказательств, вряд ли это сработает. И к тому же мне кажется, что Гленн найдет способ выйти сухим из воды. Он очень умен.

– Хорошо, чего именно ты хочешь?

– Чтобы он исчез из моей жизни.

– Хорошо, – сказал я. – У меня есть для тебя решение. Судя по тому, что ты мне рассказал, Гленн скрывает намного больше, чем кажется. Нельзя быть «немножко плохим». Скорее всего, у него много секретов. Во-вторых, Гленн имеет власть над тобой, потому что он социопат. Но, как у всякого социопата, у него есть слабое место, и его-то ты и используешь.

Я объяснил, что обычно у социопатов сильно развито воображение. И есть один способ сильно их расстроить и получить над ними контроль – нужно показать им, что вы знаете, что они собой представляют, и знаете, что они сделали другим людям.

Мы придумали план и разработали схему действий. Я согласился остаться в кабинете Джерри, пока он разбирается с Гленном.

Джерри зашел в офис Гленна и сел напротив него. «Гленн, – сказал он, – благодаря некоторым людям, чьи имена я не буду называть, я узнал, что ты делаешь ряд вещей, напрямую вредящих мне и моей репутации».

Гленн покраснел и заорал: «Кто тебе сказал про меня и что именно?»

Джерри продолжил: «Я не собираюсь говорить тебе, кто это был или что они рассказали. Достаточно того, что я знаю многое о том, что ты сделал, думая, что об этом не узнают. Но ты не очень хорошо это скрывал. И я не единственный, кто в курсе».

«Ты врешь!» – неожиданно пошел в атаку Гленн.

Джерри отвечал, не отводя глаз: «Если бы тебе было нечего скрывать, тебе было бы нечего бояться. А вот если тебе есть что скрывать, то ты боишься всего на свете. И я не единственный, кто знает это. Гленн, если ты попытаешься продолжать в таком духе, я использую всё, что знаю о тебе. Я не мстителен и не злопамятен, и всё, чего я хочу, – чтобы ты отдал мне ключи от своего офиса, собрал свои вещи и ушел отсюда через три часа. В противном случае мне придется предпринять что-то еще, и это включает в себя обращение в полицию с просьбой о дальнейшем расследовании».

Когда Джерри поднялся, чтобы уйти, Гленн возразил: «Я не могу уйти отсюда за три часа».

«Можешь, – сказал Джерри, – и это не обсуждается». Он резко развернулся и вышел, после чего вернулся в свой кабинет, где сидел я.

Как только он меня увидел, он выдохнул с облегчением, не веря, что только что сделал. Через несколько минут мы услышали, как Гленн разбивает картины, висящие на стенах его кабинета. Через два часа его уже не было в офисе.

Почему фраза «Я знаю, что ты скрываешь» заставляет социопата бежать? Задумайтесь. Каковы шансы, что вы – его первая жертва? Каковы шансы, что у социопата нет криминального прошлого? Шансов практически нет. Многие социопаты совершают преступления еще с детства, так что у среднего социопата обычно накоплено порядочное количество грязного белья.

Теперь посмотрите на мир глазами социопата. Вся жизнь крутится вокруг того, чтобы извлекать выгоду. Так что зачем продолжать отношения, если они ставят вас под угрозу разоблачения? По таким правилам вы не играете. Вы хотите ломать жизни других, а не становиться жертвой. Так что если вы чувствуете угрозу, то, скорее всего, сбежите и поищете другую цель.

Если вкратце, «фишка» во взаимодействии с социопатами вроде Гленна состоит в том, чтобы не защищаться, а атаковать. Это требует определенной смелости, но в долгосрочной перспективе спасет вас от монстра.

Подсказка
Люди, которые что-то скрывают, обычно скрывают намного больше – и знание этого факта дает вам преимущество.

План действий
1. Если вы предполагаете, что имеете дело с социопатом, потратьте некоторое время на его изучение. Ключевые черты: поверхностное обаяние, манипулирование, антисоциальное или рискованное поведение и недостаток эмпатии или неспособность испытывать чувство вины.

2. Если вы уверены, что имеете дело с социопатом, не вступайте с ним в конфликт без поддержки. Попросите друга или коллегу побыть с вами или неподалеку от вас.

3. Скажите социопату: «Я знаю, что ты скрываешь». Объясните, что вы примете меры, если он продолжит вам вредить. После этого дайте ему конкретный срок, в течение которого он должен исчезнуть из вашей жизни.

 

[Маруся]

Часть 4
Восемь способов справиться с безумием в личной жизни

До этого момента я описывал способы, применимые в любой ситуации как в профессиональной, так и в личной жизни. В этом разделе я расскажу исключительно о том, как вести себя с иррациональными близкими: супругой(м), детьми и родителями. Научившись справляться с раздражающим, огорчающим и лишающим сил семейным безумием, вы почувствуете себя счастливее дома и добьетесь больших успехов на работе.

Глава 22
Вы утратили чувство любви?
Как преодолеть взаимное безумие в отношениях

Ваши отношения начинались прекрасно, но впоследствии дали трещину? В таком случае дочитайте главу до конца, поскольку она предназначена для пар, чьи чувства со временем охладели.

Хотя сейчас большинство клиентов, с которыми я работаю, связаны с крупным бизнесом, в начале карьеры мне доводилось уделять много времени консультациям семейных пар. В этот период моей жизни я разработал подход, который называю терапией воссоединения, позволяющий вернуть в отношения любовь и уважение. Должен признать, что сам оказался удивлен его эффективностью.

Я разработал терапию воссоединения для поддержки разведенных пар, желающих снова жить вместе и которым требуется консультация психотерапевта. Однако, если ваши отношения достаточно стабильны, но в них все-таки присутствует безумие, существует вариант терапии для самостоятельной работы.

Сила данного подхода заключается в том, что он не просто помогает вам и вашему партнеру лучше относиться друг к другу. Он помогает вам становиться лучшими людьми.

Для начала я продемонстрирую профессиональное использование этого подхода, после чего научу, как применять его «домашнюю» версию.

– Здравствуйте, Джек, – сказал я в трубку. – Это доктор Гоулстон, вы мне звонили. Чем я могу вам помочь?

– Я и моя жена Сюзи уже давно испытываем проблемы, – начал рассказывать Джек. – Мы ходили к нескольким психологам, но в итоге решили расстаться, и я переехал на съемную квартиру. А теперь я понял, что не хочу разводиться. Я мечтаю получить еще один шанс, и мне сказали, что вы в силах мне помочь. – Кроме того, он добавил, что Сюзи тоже желает попробовать восстановить отношения.

Я объяснил Джеку, что мой подход очень точный и не подлежит изменениям, и уточнил:

– Перед тем как я соглашусь на встречу, мне необходимо знать, что и вы, и Сюзи беспрекословно будете следовать моим указаниям в течение первых сорока минут.

Джек и Сюзи согласились на мои условия, и мы провели сеанс, в ходе которого я дал обоим возможность высказать накопившиеся жалобы. Стоит отдать им должное, они не перебивали друг друга – это было одно из правил, которые я обозначил. Кроме того, согласно моим указаниям, они не только давали друг другу возможность выговориться, но и предлагали решения проблем.

Закончив, они посмотрели на меня в ожидании. Очевидно, они предполагали, что я охотно начну обсуждать в деталях их проблемы.

Вместо этого я произнес:

– Все, что вы только что сказали, от первого до последнего слова… не имеет значения.

В этот момент стало очевидно, что Сюзи и Джек пришли к соглашению хотя бы по одному вопросу: они оба решили, что я сошел с ума.

Вероятно, вы тоже так считаете. В конце концов, я же намеренно попросил Джека и Сюзи озвучить все проблемы, которые, по их мнению, привели к расставанию. А затем заявил, что мне нет никакого дела до этих трудностей. Никто не ожидает от психиатра подобной реплики. Однако я хотел донести до них одну важную мысль. Их отношения испортили не их поступки, а их характеры.

Взглянув на них, я сказал:

– Мне нужно ваше согласие. Я могу продолжить?

– Э-э-э… хорошо, – ответил Фрэнк.

– Ладно, – еще более безучастно откликнулась Сюзи.

Тогда я показал им рисунок (рис. 22.1).

Рис. 22.1. Отрицательные черты характера в отношениях

Затем я продолжил:

– Отрицательные черты характера, проявляющиеся в отношениях, можно представить в виде трех концентрических кругов. Первый из них символизирует нашу неспособность прощать. Механизм приводится в действие, когда нас кто-то обижает или огорчает. Это может случиться с каждым – даже с матерью Терезой. Если мы не научимся контролировать себя, мы рискуем превратиться человека, не прощающего ничего. Именно это представляют собой злобные люди: они не способны прощать. Я думаю, вы знаете таких.

Они кивнули.

– Не очень приятно находиться в их компании?

Они опять кивнули.

– Если неспособность прощать берет над вами верх, она переходит на следующий круг, на котором находится желание отомстить. Когда подобное происходит, вы сосредотачиваетесь на том, чтобы поквитаться с человеком, который, по вашему мнению, вас обидел. И вы причиняете вред либо непосредственно ему, либо самому себе – например, тратя деньги на бессмысленные покупки или уходя в запой. И наконец, если ни один из вас не способен контролировать желание отомстить, оно переходит на последний круг – отчуждение. На этой стадии вы смотрите друг на друга с выражением: «Я тебя не знаю. Ты мне не нравишься. Все кончено». Вы видите, что это применимо к вам?

Они согласились, и по ним было видно, что услышанное заставило их задуматься. Поэтому я перешел к следующей стадии.

– Вы оба согласны, что каждый день почти каждый человек сталкивается с чем-то, что его огорчает или разочаровывает?

Они вновь кивнули.

– Кроме того, – продолжил я, – вы согласны, что существует своего рода ограниченный спектр эмоций в подобной ситуации? В лучшем случае людям не нравится происходящее, но они выдерживают удар и не срываются на ком-либо и не начинают причинять вред себе. Они демонстрируют выдержку в трудные моменты, и мы восхищаемся ими и хотим быть похожими на них. Не так ли?

Джек и Сюзи не стали спорить.

– С противоположной стороны находятся люди, воспринимающие даже самое незначительное неудобство или огорчение как настоящую катастрофу и начинающие кричать на других или безжалостно отыгрываться на самих себе. Такие люди нравятся нам меньше всего, мы не хотим находиться рядом с ними, и их поступки кажутся нам отвратительными.

В очередной раз они кивнули.

– И вот как все сказанное применимо к вам двоим, – пояснил я. – В контексте ваших отношений вы подобны наркозависимым. Вы зависимы от привычки инфантильным и отталкивающим образом реагировать на огорчения. Ваше поведение демонстрирует неспособность прощать. Оно нацелено на желание отомстить. Именно это привело к отчуждению, и вы больше не смогли находиться друг с другом и расстались. Я прав?

– Да, – ответили они.

Они увидели проблему. Теперь нам оставалось только решить ее. И я знал, каким способом.

– С этого дня я хочу, чтобы вы поддерживали друг друга, – сказал я им.

Я объяснил, что теперь они должны каждый день работать над развитием эмоциональной стабильности и способности спокойно переносить расстройства, огорчения и разочарования. Им необходимо научиться держать удар и по-взрослому реагировать на проблемы. Я обозначил стратегии, позволяющие сохранять выдержку в трудной ситуации (см. раздел 2).

Затем я перешел к сути дела:

– Я хотел бы, чтобы вы отслеживали моменты, когда вам удалось преодолеть негативные эмоции. Например, вы сдержались и не накричали на детей, когда они капризничали в машине. Или сохранили спокойствие и не обругали коллегу по работе, допустившего оплошность. Или терпеливо пообщались с родителями со сложным характером. А в конце дня вы должны делиться успехами друг с другом. Даже если у вас возникли трудности, вам все равно стоит поделиться ими, поскольку ваш партнер вам больше не враг. Теперь он поддерживает вас.

Джек и Сюзи сделали так, как я просил. Это было непросто, и порой они совершали ошибки. Но в последующие несколько месяцев произошли значимые перемены. Вместо того чтобы распространяться о взаимных недостатках, они стали рассказывать мне, как сильно друг друга уважают. Они стали с улыбкой обмениваться взглядами и касаться друг друга так, как это делают влюбленные.

Через год они вновь принесли друг другу клятву верности.

В начале карьеры психиатра я использовал этот подход при работе со многими парами, которые развелись или расстались, но хотели восстановить отношения. И вот что я выяснил.

• Через 6 недель многие пары сказали, что их отношения стали лучше, чем когда-либо раньше.

• Спустя 12 недель многие заявили, что стали лучше как личности, чем когда-либо раньше.

• Спустя 18 недель многие отметили, что окружающие стали спрашивать их, что произошло. В одном случае пара с улыбкой ответила: «Мы решили повзрослеть».

Почему этот подход оказался столь эффективным? Потому что он дает обоим партнерам возможность к чему-то стремиться. Когда два человека пытаются прийти к соглашению, они стремятся достичь собственной цели или добиться компромисса. Однако при данном подходе партнеры превосходят собственные интересы и становятся гораздо лучше, чем им представлялось возможным, – людьми, которыми они гордятся быть.

Более того, оба партера поощряют и подбадривают друг друга, чтобы достичь поставленных целей. Они сохраняют свою вовлеченность. И в процессе снова начинают любить и уважать друг друга.

В отношениях, окончательно зашедших в тупик, данный процесс сопряжен с серьезными трудностями. Поэтому, если у вас большие проблемы или вы уже расстались или развелись, вам стоит обратиться за профессиональной помощью. Однако, если вы любите друг друга и ваши отношения в целом прочны, но вы замечаете, что вдвоем скатываетесь в безумие, используйте данный подход самостоятельно. Я называю эту упрощенную версию «долго и счастливо», потому что такая цель достижима – если вы готовы всерьез над ней работать.

В основе метода лежит осознание того, что и вы, и ваш партнер несете ответственность за испытываемые проблемы. Поэтому, чтобы добиться успеха, вам обоим необходимо раскаяться в совершенных ошибках, вместо того чтобы обижаться друг на друга. А если у вас есть дети, вы оба должны осознать, что ваше неправильное поведение и эгоизм плохо сказываются и на них.

Если вы готовы признать эти принципы и ваш партнер также способен взять на себя личную ответственность, вам стоит попробовать данный подход.

• Сядьте рядом с партнером. Скажите: «Я хочу кое-что попробовать, чтобы сделать наши отношения еще крепче. И я думаю, так мы станем лучше как личности».

• Расскажите о том, как хотите эффективнее справляться с расстройствами, разочарованиями и огорчениями, чтобы не разучиться прощать, не желать отомстить и чтобы не отдалиться друг от друга.

• Спросите, хочет ли партнер поддержать вас в этих стараниях. Затем спросите, можете ли вы поддерживать его. Если партнер согласен, сообща возьмите на себя строгое обязательство работать над саморазвитием.

• Каждый день делитесь успехами или проблемами друг с другом. Поддерживайте друг друга морально и признавайте успехи.

• Я уверен, что вы удивитесь тому, насколько лучше как партнер и как человек вы станете, попробовав этот метод. И готов поспорить, что ваш партнер также станет лучше. Дело в том, что большинство людей, которые ведут себя не по-взрослому, испытывают внутреннее желание превзойти себя и стать человеком, которым они способны быть. У них есть сила воли. Все, что им нужно, – указать правильный путь. И это – тот самый путь.

Подсказка
Если вы и ваш партнер помогаете друг другу раскрыть свои лучшие качества, вы перестаете проявлять худшие.

План действий
1. Проанализируйте отношения со своим партнером. Поддерживаете ли вы друг друга? Уважаете ли вы друг друга? Проводите ли больше времени в согласии, чем в ссоре? Хотите ли вы увидеть партнера в конце дня или вам неприятно возвращаться домой? Если у вас есть дети, то чему они учатся – хорошему или плохому, наблюдая за вашими отношениями?

2. Если вам не нравятся ответы на эти вопросы, полностью признайте собственные ошибки в отношениях. Кроме того, осознайте, какую боль ваши ошибки доставили партнеру и другим членам семьи.

3. Затем спросите, не хочет ли партнер вместе с вами работать над тем, чтобы стать более здравомыслящей и хорошей парой – и более здравомыслящими и хорошими людьми.

 

[Маруся]

Глава 23
Амортизация шока
Как добиться взаимопонимания с эмоциональным партнером

Вам знакома такая ситуация? Вы возвращаетесь домой после тяжелого рабочего дня и больше всего на свете хотите немного тишины и спокойствия – а если повезет, еще и немного понимания. Но вместо этого партнер огорошивает вас с порога: «Знаешь, что твоя дочь вытворила сегодня в школе? Она унизила меня перед председателем родительского комитета. Когда я предложила приготовить что-нибудь для распродажи, она заявила: “Уверена, люди готовы заплатить сколько угодно, лишь бы не есть отстойные безглютеновые печенья, которые делает моя мать”. Я забочусь о том, чтобы она правильно питалась, а она выставляет меня на посмешище».

Вы считаете себя спокойным человеком, а вашего партнера – иррациональным. Поэтому, когда ваш партнер начинает кричать, вы кажетесь себе успокоительным в форме человека и бормочете что-то вроде: «Хорошо, хорошо, успокойся, все в порядке. Она просто пошутила». Или: «Я знаю, она может сказать какую-нибудь грубость, но в душе она хороший ребенок». Или: «Послушай, у меня тоже был тяжелый день, но все позади, давай успокоимся и сменим тему». И в этот момент все становится только хуже. Угадайте почему: вы не потушили огонь. Вместо этого вы плеснули в него жидкость для розжига.

«Успокоиться? – кричит ваш партнер. – Тебе легко говорить. С тобой она себе такого не позволяет, потому что она тебя почти не знает. Я тебя почти не знаю. Все потому, что ты женат на своей работе. И кстати, а где молоко, которое я просила купить по дороге домой? Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю?»

Что происходит? Вы пытаетесь сохранить спокойствие, рассудительность, рациональность. И делаете все неправильно. Вашему партнеру нужно, чтобы кто-то поглотил стресс. Спросите об этом Бена, который усвоил этот урок тяжелым способом.

– Мой брак – смесь «Бемби» и «Дня сурка», – сказал мне Бен.

– Почему? – спросил я.

– Почти каждый день, когда я ухожу с работы, я чувствую себя милым олененком, который скачет по лесу и хочет увидеть семью. А потом бах! Энджи стреляет в меня из дробовика, потому что я что-то не так сказал, или заявляет с порога: «У нас проблема!» И это происходит в считаные секунды, как будто она ждет, как бы до меня докопаться. Я даже куртку снять не успеваю.

– И что происходит потом? – спросил я.

– Я пытаюсь ее успокоить, но от этого она заводится еще сильнее.

– Расскажите мне про Энджи.

– На самом деле она потрясающая, – сказал Бен. – Не представляю, что бы я делал без нее. Она и работает, и следит за домом. В том числе ухаживает за Джеком, нашим сыном, у которого тяжелый случай аутизма. И заботится об Эбби, нашей дочери, которой 12 лет, с ней все проще, но без проблем не обходится. Энджи помешана на контроле, она в какой-то степени перфекционист, и дети сводят ее с ума.

Бен рассказал мне, что родители Энджи развелись, когда ей было одиннадцать.

– Ее отец почти не вмешивается, но мать вечно ее критикует. Энджи кажется, что она не может ей ни в чем угодить.

– Вы считаете, что Энджи стала склонна к критике и перфекционизму под влиянием матери?

– Безусловно, – ответил Бен. – Но, к чести Энджи, она сама терпеть не может эти свои качества. Но, когда она в состоянии стресса – а из-за Джека она находится в нем каждый день, – проявляется ее худшая сторона.

Я взглянул Бену в глаза и спросил:

– Вам не кажется, что Энджи когда-нибудь мечтала о том, чтобы Джек никогда не появился на свет или, что еще хуже, исчез из ее жизни навсегда?

– Ой! – вскрикнул Бен. Он выглядел шокированным, но на мгновение задумался над моими словами. Затем он произнес: – Кажется, она намекала пару раз в очень плохие моменты, что хотела бы, чтобы он не родился. Но всего остального я ни разу не слышал.

– То есть она никогда не говорила, что мечтает о смерти Джека?

– Это безумие! Конечно же нет! Как вы можете такое говорить? – Бен был явно встревожен моим вопросом.

– Если мы подвергаемся серьезному стрессу, как любящая контроль и порядок Энджи при уходе за Джеком, когда он ведет себя хуже всего, мы испытываем напряжение, – ответил я. – А в стрессовой ситуации низшая часть нашего мозга берет контроль над разумом, и мы думаем только о том, как это все прекратить.

Я спросил Бена, пыталась ли Энджи разобраться с поведением Джека или со своим поведением по поводу сына, заставляя его в наказание сидеть на одном месте.

– Да, она так и делает. Откуда вы знаете? – спросил Бен.

– Все просто, – ответил я. – Как вы сказали, Энджи – хороший человек и не хочет стать похожей на мать. Поэтому, когда Джек доводит ее, она вынуждена что-то сделать, чтобы не ожесточиться и не причинить ему вред. Поэтому так она дает себе возможность передохнуть. Кроме того, ей нужно выплеснуть эмоции, чтобы отогнать дурные мысли. И тут появляетесь вы, Бемби.

– То есть? – переспросил Бен.

– Поскольку подсознание Энджи говорит ей, что все это закончится, только если Джек умрет, она не может позволить себе так думать. В результате она отыгрывается на вас, и поэтому, что бы вы ни говорили или делали, это не помогает. Проблема в том, что Энджи пытается избавиться от мыслей, которые кажутся ей чудовищными.

Глаза Бена стали наполняться слезами:

– Ух ты. Теперь все встало на свои места. Что я могу сделать?

– В психологии есть термин «управляемый катарсис», – объяснил я. – Это означает, что вы ощущаете те же ужасные чувства, что и она, и говорите с ней о них. Например, спросите: «Энджи, ты когда-нибудь злилась на Джека настолько сильно, что хотела, чтобы он исчез из нашей жизни? Потому что на твоем месте я бы задумывался о подобном. Больше того, если бы ты не присматривала за ним, я бы сам непременно начал так думать, и эта мысль меня ужасает». Услышав такое от вас, она не будет чувствовать себя столь одинокой и казаться себе плохим человеком.

На практическом уровне я посоветовал Бену снять нагрузку с Энджи, взяв на себя часть забот по дому. «Не ждите, пока она сама попросит, – сказал я, – потому что это только увеличит ее стресс».

Бен попробовал следовать моим рекомендациям. И хотя в их доме не всегда царит абсолютное спокойствие, ситуация стала гораздо лучше. По вечерам Энджи говорит Бену «Привет!» или даже обнимает его – а не стреляет в него из дробовика.

Управляемый катарсис поможет любому эмоциональному человеку, которому необходимо выпустить пар. Этот метод особенно эффективен, если ваш партнер заботится о маленьких детях или мятежных подростках либо ухаживает за пожилыми родителями. И вот почему.

• Будучи родителями, мы убеждены, что должны любить своих детей каждую секунду. В результате, когда дети совершают по-настоящему плохой поступок (что случается со всеми детьми), родители пугаются враждебных мыслей по отношению к ним и перенаправляют негативные эмоции на более безопасную мишень. Например, на партнера.

• Большинство людей считают, что должны беспрекословно любить родителей. Поэтому, если у них возникают недопустимые мысли о родителях («Ее рак – это просто ужасно, я хочу, чтобы она поскорее умерла»), мишенью становится партнер.

Говоря психологическими терминами, происходит замещение. Когда мои пациенты шокированы желанием выразить гнев по отношению к родителям или детям либо находятся в ситуации, при которой боятся выражать открыто свои эмоции, они нападают на меня, потому что так безопаснее. И поскольку я понимаю, что происходит, я отношусь к этому с пониманием.

Теперь в такой ситуации оказались вы. И тактика «живого успокоительного» не принесет желаемых результатов. Вместо этого сделайте то, что усвоил Бен: станьте «живым амортизатором».

Подсказка
Когда хороших и любящих людей охватывают невыносимые и жестокие мысли, они готовы на все, чтобы избавиться от них, в том числе выместить злобу на вас.

План действий
1. Подумайте о ком-то, кто ведет себя по отношению к вам в негативном и враждебном ключе, критикует вас.

2. Если этот человек злобен и жесток по своей натуре, просто держитесь от него подальше.

3. Однако, если вам кажется, что он ведет себя так из-за невысказанных эмоций, представьте себя на его месте и скажите: «Если бы мне пришлось столкнуться с подобным, я был бы вне себя и, наверное, хотел бы сделать что-то плохое. С тобой такое случалось?»

Это важно: не задавайте вопрос, если не готовы услышать правдивый ответ.

 

[Маруся]

Глава 24
Имитатор
Как заставить заговорить сильного и молчаливого партнера

До настоящего момента техники, описанные мной в данной книге, затрагивали достаточно серьезные формы безумия. Но теперь давайте немного расслабимся. Следующему маленькому приему я обучаю супругов или влюбленных, живущих с эмоционально закрытым партнером, который, будучи раздосадован, отклоняет любые попытки поговорить о своих эмоциях. Хотя нам всем нравятся подобные сильные, молчаливые личности в кино, в реальной жизни они сводят с ума своих супругов или любимых. Кроме того, в жизни их нежелание обсуждать эмоции иррационально, поскольку из-за этого незначительные проблемы со временем разрастаются до гигантских масштабов.

К счастью, существует быстрый и ловкий прием, позволяющий заставить подобных людей на время позабыть про свою молчаливость. Вот как им воспользовалась одна из моих клиенток.

Делла пришла ко мне поговорить о серьезных проблемах в отношениях с матерью. Но со временем мы начали обсуждать ее мужа, Эрика. По ее словам, он отличный парень, но иногда доводит ее.

– Он приходит домой напряженный, – сказала она, – но, когда я спрашиваю его, что случилось, он замыкается в себе, говорит «Ничего» и уходит. Иногда я бегаю за ним по всему дому и кричу: «Поговори со мной!» или «Выслушай меня!» Но это не помогает, потому что он тогда запирается в ванной или вообще уходит из дома.

Я рассмеялся:

– Вы только что описали четверть всех браков в Америке. Но, если вы устали от этой рутины, могу посоветовать один прием.

Несколько дней спустя Эрик пришел домой, и Делла сразу почувствовала его напряжение.

«Тяжелый день?» – спросила она.

«Угу», – пробурчал он, направляясь прямиком к телевизору.

Делла подумала: «Игра началась».

Она позволила ему пощелкать каналы, после чего села напротив него и сказала серьезным, но бодрым голосом:

«Мне нужна твоя помощь».

«Что такое?» – сердито отозвался Эрик.

«Я хочу, чтобы ты посмотрел мне в глаза и, не задумываясь, повторил все, что я сейчас скажу».

«Что?» – переспросил Эрик. Но Делла продолжала наставать, и он понял, что, пока не согласится, она не оставит его в покое. Поэтому он проворчал: «Ладно».

Делла посмотрела ему в глаза и сказала:

«Отъебись от меня. Разговорами делу не поможешь. Поэтому просто заткнись нахуй».

У Эрика отвисла челюсть. Но Делла просто показала ему жестом: повтори. И он повторил.

Делла поняла, что он шокирован и полностью обезоружен, но ему интересно, что произойдет дальше. На что Делла просто мило улыбнулась и сказала: «Вот видишь, теперь мы разговариваем. – И добавила: – Я поняла, что тебе хотелось это сказать. Что будем есть на ужин?»

Эрик покачал головой и засмеялся, чувствуя себя так, как будто вылил ведро помоев на Деллу, но при этом не испортил ситуацию.

«Ты сошла с ума, – сказал он. После чего задумался на минуту и добавил: – Ладно, наверное, со мной и правда трудно разговаривать».

Подобное небольшое «вторжение безумия» позволяет открыться замкнутому человеку, поскольку дает ему возможность проявить к вам враждебность и в процессе выплеснуть большую часть недовольства. В чем-то оно напоминает технику ИСР (см. главу 9). Но, заставляя человека самого произнести такие слова, вы добиваетесь большего катарсиса. Кроме того, это дает вам понять, что чувствует партнер, и тем самым вы заставляете его больше сопереживать вам.

Но самое главное, что этот прием забавен и способен повлиять на настрой вашего партнера. Зачастую следующим шагом оказывается не ужин, а постель. Как и в случае с Деллой и Эриком.

Подсказка
Поступайте с собой так, как с вами хотели бы поступать другие… Хотя нет, так получится слишком грубо.

План действий
1. Дождитесь вечера, когда вы с партнером останетесь наедине.

2. Заставьте партнера повторить вашу фразу-имитацию.

3. Немедленно смените тему на повседневные дела, тем самым показав, что все в порядке.

 

[Маруся]

Глава 25
Ребенок А или ребенок Б?
Как пережить развод, не разрушив жизнь детей

Развод – это всегда тяжело, и, если в семье есть дети, это тяжело вдвойне. Будучи психиатром, я провел слишком много часов жизни, выслушивая, как разводящиеся родители кричат друг на друга, споря из-за того, кто больше любит детей, кто сильнее их подвел и с кем они будут встречать День благодарения.

К сожалению, подобные словесные поединки проходят не только на приеме у психотерапевта или юриста, но и дома. И когда дети слышат скандалы – особенно если родители спорят об одних и тех же проблемах, но так и не решают их, – они получают глубокую травму. Я знаю об этом, потому что мне приходилось работать с такими детьми спустя много лет.

Я понимаю, что, раз уж вы с партнером собираетесь подать на развод (или уже участвуете в бракоразводном процессе), сложно избежать споров из-за детей. Особенно если партнер постоянно давит на ваши родительские чувства. По правде говоря, если вы хотите ссориться в одиночестве, в кабинете психотерапевта или юриста, меня это вполне устраивает.

Однако вы несете ответственность за детей и должны сделать все, чтобы развод причинил им как можно меньше вреда. Поэтому вам необходимо относиться друг к другу с уважением и взаимопониманием в присутствии ребенка. А значит, вместо того чтобы сосредоточиться на текущих обидах, вам следует задуматься о будущем детей.

Лучший метод, позволяющий добиться этих целей, основан на технике «движения вперед». Я называю его «Ребенок А или ребенок Б?». Вот как он работает.

Елена и Сэм пришли ко мне на прием, поскольку поняли, что тактика выжженной земли, которую они активно использовали в ходе развода, плохо сказывается и на них, и на их дочери Грейс. Но, даже осознавая это, они не перестали нападать друг на друга.

– Ты покупаешь ей косметику и прочую хрень, поэтому она тебя поддерживает, – начала Елена. – Ей 12 лет, а она выглядит как проститутка, но тебе все равно, лишь бы она любила тебя больше меня.

– Она подросток, а ты носишься с ней как с ребенком, – прокричал Сэм в ответ. – Неудивительно, что у нее проблемы. И если ты у нас чертова ханжа, это не значит, что она должна стать такой же.

Я позволил им какое-то время обмениваться оскорблениями, а затем попросил остановиться на минуту, потому что хотел задать вопрос.

– Каким вы хотите видеть вашего ребенка через 10 лет? – спросил я. – Ребенок А или ребенок Б?

Они оба спросили:

– Что?

– Ребенок А или ребенок Б? – повторил я.

Они посмотрели на меня в замешательстве.

– Вот в чем разница, – объяснил я. И нарисовал на бумаге эту таблицу.

Оба сделали очевидный выбор: ребенок А.

– Теперь давайте договоримся, – сказал я. – Можете не верить, но отношения между вами для Грейс важнее, чем ваше отношение к ней. И ваши отношения не просто влияют на то, как она чувствует себя сейчас. Вы делаете из нее будущего ребенка Б.

Глядя на их лица, я понял, что мои слова произвели на них впечатление.

– Задумайтесь о трех вещах, – сказал я. – Во-первых, вы оба согласны, что для Грейс лучше вырасти ребенком А?

Они кивнули.

– Во-вторых, вы оба понимаете, что несете моральные обязательства перед Грейс и поэтому должны сосредоточиться на ее будущем, а не на текущих ссорах и решать проблемы совместно и относясь с уважением друг к другу?

Они замешкались – потому что еще не были готовы позабыть взаимные обиды, – но опять-таки кивнули.

– Тогда шаг третий, – продолжил я. – В дальнейшем я не желаю слушать о том, что лучше для кого-то из вас, или даже о том, что сейчас лучше для Грейс. Вместо этого я попрошу, чтобы вы убедительно аргументировали все, что вы предлагаете касательно проживания, опеки и совместного воспитания, а также объясняли, как это поможет Грейс стать ребенком А, а не ребенком Б. Если вы не обоснуете ваш вариант, я не обращу на него внимания.

Не скажу, что Елена и Сэм сразу же перестали огрызаться друг на друга, но они начали стараться решать проблемы мирным путем у меня на приемах и еще сильнее работали над тем, чтобы избегать ссор дома в присутствии Грейс. Когда один из них начинал повышать голос, другой спокойно говорил: «А или Б?» – и этого оказывалось достаточно, чтобы охладить пыл, потому что они сразу вспоминали, насколько большая ответственность лежит на них.

Я понимаю, что данный подход проще описать словами, чем применять в реальной жизни. Развод – одна из самых тяжелый ситуаций, когда вы оказываетесь в ней, вам трудно сдерживать себя. И даже если вам удается контролировать эмоции и думать в первую очередь о ребенке, вашему партнеру подобное может оказаться не под силу.

Постарайтесь объясните партнеру, что ваши совместные действия в этот трудный период повлияют на благополучие ребенка в будущем. Скажите, что собираетесь следовать двум принципам, и посмотрите, согласится ли ваш партнер придерживаться их:

1) стремиться к взаимодействию с партнером и к взаимоуважению;

2) основывать решения на желании помочь совместному ребенку стать ребенком А, а не ребенком Б.

Следуйте этим правилам вне зависимости от решения партнера. Если вы почувствуете, что теряете контроль над эмоциями, используйте приемы из главы 6. А если у вас не получится, попробуйте методы из главы 7.

Да, и еще одно. Даже если вы ведете себя благородно и делаете все возможное ради блага вашего ребенка, не ждите, что ребенок это оценит. Сейчас он злится, огорчается, он напуган и раздражителен – и у него есть на то повод. Вероятно, вы услышите фразы наподобие: «Я тебя ненавижу!», «Я тебя никогда не прощу!» – особенно если партнер пытается подорвать ваши отношения с ребенком, рассказывая про вас неприятные вещи. Если такое происходит – вам придется нелегко, но вы должны не останавливаться во что бы то ни стало. Помните, вы играете в долгую игру. И на кону – благополучие ребенка. Это важнее ваших чувств и даже важнее того, любит ли вас ребенок в данную минуту.

Кроме того, есть один секрет, который я усвоил за 30 лет работы. При разводе ребенок нередко встает на сторону безумного родителя (потому что именно он, скорее всего, ведет грязную игру и пытается подкупить ребенка). Но, повзрослев, ребенок почти всегда осознает эти фокусы и начинает ценить действия более благоразумного родителя.

Поэтому, как бы тяжело ни складывались обстоятельства, думайте о ребенке А. И тогда в конечном счете вы и ваш ребенок одержите победу. А если и вы, и партнер будете стремиться к тому, чтобы воспитать ребенка А, вы втроем останетесь в выигрыше, и это лучший из возможных итогов развода.

Подсказка
Если вы разводитесь, перестаньте думать о том, что правильно для вас, и начните думать о том, что правильно для вашего ребенка.

План действий
1. Если вы разводитесь (или уже развелись, но до сих пор воюете с бывшим супругом или супругой), перечитайте мои описания ребенка А и ребенка Б.

2. Решите, заботит ли вас будущее ребенка больше, чем желание доказать собственную правоту и завоевать симпатию (бывшего) партнера.

3. Если это так, примите два решения и следуйте им вне зависимости от решения партнера:

– нацеливайтесь на сотрудничество и начинайте относиться к партнеру с уважением;

– принимайте решения, продиктованные желанием воспитать ребенка А, а не ребенка Б.

 

[Маруся]

Глава 26
«Что для тебя хуже всего?»
Как заботиться о страдающем родителе, партнере или ребенке

Нередко мы пытаемся во всем находить плюсы, чтобы подбодрить близких, когда они расстроены. Мы говорим: «Все будет нормально», «Могло быть и хуже» или «Подумай обо всем хорошем, что есть в твоей жизни». Иногда это срабатывает. Но чаще людям не становится лучше. Наоборот, им кажется, что их не понимают, поскольку, чтобы признать их боль, мы игнорируем или принижаем ее. И от этого они ведут себя еще безумнее. Поэтому вместо того, чтобы приукрасить проблему людей, испытывающих сильные эмоции, напуганных или находящихся в отчаянии, углубитесь в суть неприятностей. Вместо того чтобы убеждать человека подумать о лучших сторонах жизни, дайте ему возможность высказаться о худших. Я понимаю, что это звучит странно или даже жестоко. Но на самом деле такой метод эффективен и приносит пользу. Не так давно я использовал его, чтобы помочь детям, которые испытывали самые настоящие страдания.

Что сказать группе подростков 10–17 лет, которые живут без отцов в одном из крупнейших временных приютов для бездомных в районе Лос-Анджелеса с одним из самых высоких уровней преступности и наркомании? Именно такая задача стояла передо мной, когда предприниматель Кристофер Кай попросил меня выступить с речью в приюте «Миссии спасения». «Вы отлично справитесь, – сказал он. – Просто расскажите что-нибудь вдохновляющее».

Я вовсе не был уверен, что справлюсь. Но, оглядываясь назад, надеюсь, что мне это удалось.

Проезжая мимо трущоб, я вспомнил свои поездки в Мумбаи и Дели много лет назад. Каждый бездомный, который попадался мне на глаза в Лос-Анджелесе, пытался отвести себе несколько футов свободного пространства, отметив его развернутым спальным мешком или тележкой из супермаркета.

Когда я зашел в приют, он показался мне хрупким оазисом среди царящего вокруг кошмара. Проходя по коридору в комнату отдыха, где я должен был выступать, я видел матерей-одиночек, предупреждавших своих детей не уходить слишком далеко: вечерело, и опасность надвигалась отовсюду.

Перед выступлением Крис, основавший программу поддержки детей из приюта, кратко представил меня. Пока он говорил, я оглядывал пришедших детей и чувствовал страх, боль и печаль, скрывавшиеся за их спокойными лицами. Я думал, что в их жизни много безумия и порой оно вынуждает становиться безумными их самих.

Поскольку я понимал, что мне нужно повлиять на их эмоции, представившись, я попросил детей разбиться на пары и посмотреть друг другу в глаза (что напоминает «технику аквариума» из главы 13). Затем я попросил одного из детей в каждой паре ответить всего одним предложением на следующий вопрос: «Что в твоей жизни сейчас тяжелее всего?»

Когда я задал этот вопрос, некоторые заплакали. Я и волонтеры вмешались, сказав, что это нормально – выплакаться и выговориться, и несколько подростков эмоционально ответили: «Находиться здесь».

Я тут же почувствовал, как в комнате изменилась энергетика: обстановка стала спокойнее, добрее и легче. К детям, которые пять минут назад страдали в одиночестве, наконец-то прислушались.

Затем я сообщил, что подготовил для них домашнее задание. «Когда я только зашел в комнату, я увидел, что многие из ваших матерей взволнованы или расстроены. И я хочу, чтобы вы попробовали повторить с ними то упражнение, которое я показал сегодня, но не сразу. Выберите момент, когда вы остаетесь с ней наедине, и спросите ее: “Мама, что для тебя здесь тяжелее всего?” Некоторые из них заплачут, потому что они боятся и стыдятся того, что находятся здесь. И им, и вам полезно выплакаться. Не волнуйтесь, потому что вы покажете им свою любовь. Я хочу, чтобы вы дали им возможность поплакать, а потом обняли их и сказали: “Все в порядке, мама. Все будет хорошо, и я люблю тебя”».

В этот момент многие из тех, кто находился в комнате, прослезились. И я осознал, что большинству этих детей предстоит замечательная беседа – которая, возможно, изменит жизнь их матерей навсегда.

Простой вопрос – «Что сейчас в твоей жизни хуже всего?» – может изменить жизнь, потому что люди чувствуют себя менее одинокими благодаря ему.

Боль есть боль. Но подлинное страдание – это испытывать боль в одиночестве. Избавившимся от невыносимого одиночества людям проще справиться с болью. В результате те, кто пытался побороть боль слезами, криком или эмоциональной дистанцией, могут справиться более разумным путем.

Именно поэтому всего один вопрос может помочь добиться прорыва в супружеских или любовных отношениях. Кроме того, он может предоставить возможность поговорить по душам с вашими родителями.

И самое потрясающее: он помогает в общении с трудными подростками.

В главе 2 я упомянул, как мы в начале жизненного пути совершаем переход от волнения по поводу отделения к волнению по поводу индивидуализации. На бумаге все выглядит очень просто. Но в реальной жизни психологическая дистанция между зависимостью и независимостью полна волнений, смятений и страхов. Для того чтобы успешно маневрировать между ними, подросткам приходится избавляться от зависимости от родителей. Чем сильнее они нуждаются в родителях, тем больше их чувство зависимости и стыда. Стыд провоцирует раздражительность, заставляя их огрызаться на родителей.

Когда дети проходят этот грозный, пугающий путь, они нередко испытывают омрачающую боль и глубокое отчаяние. Взрослым это кажется проявлением обыкновенного подросткового бунта. Но это не так. Дети, разрывая узы с людьми, которые прежде воплощали для них целую вселенную, переживают подлинное отчаяние: чувство неполноценности в мире, где жизни остальных людей кажутся исполненными надежды, а не безнадежности, ценности, а не бесценности, цели, а не бесцельности и смысла, а не бессмысленности.

Как помочь ребенку, переживающему этот переход? Безнадежность, беспомощность, бесценность и бессмысленность объединяет значение отсутствия чего-либо: без надежды, без помощи, без ценности, без смысла и так далее. И для того чтобы помочь ребенку, испытывающему подобные проблемы, необходимо восполнить это отсутствие. Именно поэтому вопрос «Что для тебя хуже всего?» играет столь важную роль. Вы как бы говорите подростку: «Ты не одинок. Я здесь, рядом». Однако имейте в виду, что, задавая данный вопрос, вы не ставите задачу решить трудности ребенка или обрести контроль над ситуацией. Это лишь усилит чувство злости и стыда у подростка, стремящегося к независимости. Ваша цель – просто быть с ним рядом. Убедитесь, что вы в состоянии подавить желание самому заняться решением проблем. Затем в спокойный момент, когда подросток ведет себя не так безумно, как обычно, сделайте следующее.

Скажите: «Я хочу кое-что узнать получше. Можно я задам тебе вопрос?» Это даст ребенку возможность вместо проявления излишней эмоциональности (характерной черты всех подростков) выслушать вас. Если ребенок отказывается, спокойно ответьте: «Все в порядке. Либо я спрошу потом, либо мы просто забудем об этом». Но, скорее всего, потребность вашего ребенка контролировать любую беседу с вами заставит его раздраженно вздохнуть и ответить: «Ладно. В чем дело?» Спросите: «Что сейчас в твоей жизни хуже всего?» После этого подросток, скорее всего, удивленно взглянет на вас и озадаченно переспросит: «Что?» В этом случае повторите вопрос.

Если подросток отвечает, развивайте беседу. Спросите: «В самые худшие моменты насколько тяжело тебе приходится?» После этого ребенок может заплакать, потому что ваш тон позволяет ему чувствовать себя менее одиноким. Это слезы облегчения, поэтому волноваться не стоит. После того как ребенок ответит на вопрос, уточните: «И в самые худшие моменты что тебе хочется сделать?» Дети часто говорят: «Сдаться» или «Скрыться ото всех и сдохнуть». В этом случае вам не следует раздражаться или предлагать решения проблемы – иначе вы не дадите ребенку возможность выговориться, как будто бы резко захлопнете приоткрывшуюся дверь. Попросите ребенка взглянуть вам в глаза и скажите: «Я не знал, что все настолько плохо, и, если со стороны казалось, что я и не хочу знать, прости меня. Я хочу помочь, но мне нужна и твоя помощь, потому что я всегда пытаюсь взять все под контроль, а это не то, что тебе сейчас необходимо. Я думаю, тебе просто хочется чувствовать себя не так одиноко. И со временем все наладится».

Применяя этот подход по отношению к ребенку – или любому члену вашей семьи, который боится или в отчаянии, – не ожидайте, что это решит все проблемы. Трудности останутся. Но, дав понять, что человеку не придется решать их одному, вы превратите невыносимые страдания в терпимую боль. И это придаст близкому силы сказать себе: «Я справлюсь».

Подсказка
Если вы хотите вызвать кого-то на доверительный разговор, попробуйте применить «наживку».

План действий
1. Если кто-то в вашей семье столкнулся с серьезными проблемами – у одного из родителей обнаружили рак, партнер остался без работы или подросток проходит сложный период в жизни, – дождитесь спокойного момента и спросите: «Что для тебя сейчас хуже всего?»

2. Дождавшись ответа, задайте дополнительные вопросы или попросите: «Расскажи мне больше». Чем дольше вы ведете беседу, тем менее одиноким чувствует себя человек.

3. В зависимости от ситуации рассмотрите возможность совместно придумать план действий, чтобы придать человеку сил.

 

[Маруся]

Глава 27
Воссоединение
Как наладить отношения с повзрослевшим ребенком

Один из самых печальных жизненных опытов – быть матерью или отцом ребенка, который отказывается общаться с вами. Это называется «родительское отчуждение», и оно встречается гораздо чаще, чем вы, скорее всего, думаете. Иногда, разумеется, повзрослевшие дети разрывают связи по разумным и справедливым причинам: например, у их родителей есть склонность к насилию, саморазрушению или иные проблемы. Порой в таких случаях отдалиться – наилучший выход для ребенка.

Если в вашей жизни была временная фаза, в ходе которой вы причиняли вред себе или окружающим, и это стоило вам общения с ребенком, например употребляли наркотики или алкоголь или вели себя ужасным образом при разводе, существует способ восстановить отношения (см. главу 29). Он весьма непрост, и я не гарантирую, что он сработает, но мне кажется, вам станет легче, если вы попробуете его применить.

Сейчас, однако, я хотел бы обсудить другую разновидность отчуждения – отчуждение, произошедшее не по вине родителя. Как ни странно, я довольно часто сталкиваюсь с подобным явлением. В этом случае дети винят родителей за проблемы в жизни по одной своеобразной причине: они не способны обвинить самих себя. Звучит безумно? Так и есть.

Несколько недель назад я повстречал на улице знакомого, Бена. У него был очень расстроенный вид, и я спросил, в чем дело. (Я же психолог. Мы всегда вмешиваемся.) Он ответил:

– Моя старшая дочь Энджи не разговаривает со мной уже полтора года. Дрю, средняя дочь, поговорила с ней на этой неделе, и Энджи сказала: «Я больше не хочу его видеть».

Из дальнейшей беседы стало ясно, что Бен не совершил ничего ужасного или непростительного по отношению к Энджи. Он относился к ней так же, как и к остальным своим детям, которые до сих пор души в нем не чаяли.

Бен не всегда мог заботиться о детях настолько сильно, насколько бы ему хотелось, но ведь никто не ведет себя идеально каждую секунду. Иногда Бена не было рядом, когда дети в нем нуждались, но такое случается даже с самыми заботливыми родителями, столкнувшимися со множеством проблем. Кроме того, Бен работал исполнительным директором в крупной компании, и должность отнимала у него много времени. Любой, кто занимал подобную позицию, знает, как трудно уделять время семье, когда приходится справляться с горой проблем в офисе.

Таким образом, грехи моего друга были незначительными, не смертельными. И поэтому я быстро понял, что же случилось.

– Ты хочешь знать, что произошло на самом деле? – спросил я. Мой друг ответил согласием. И я объяснил ему, что его дочери необходимо ненавидеть его из-за собственной ригидности.

Люди с ригидным типом характера различаются между собой. Одним недостает эмоциональной гибкости, но в остальном они ведут себя вполне обычно. Другие – перфекционисты, ожидающие такого же перфекционизма от окружающих. У некоторых наблюдается легкая степень аутичного спектра, а у других – пограничное расстройство личности.

Однако у всех этих людей есть общая черта: они не способны адаптироваться к новой ситуации, потому что им не хватает гибкости. И из-за неспособности адаптироваться у них начинаются проблемы. Если что-то происходит не так, ригидные люди не способны признать свою вину. Это все равно что сказать: «Я не могу ничего исправить». А навечно оказаться в тупике без возможности выхода – страшно.

В результате такие люди испытывают потребность в собственной правоте, поскольку в противном случае, если им не хватает гибкости изменить ситуацию, они чувствуют себя беспомощными. Поэтому, столкнувшись с нерешаемой своими силами задачей, они перекладывают вину на кого-то другого. Как правило, этим кем-то оказываются мать или отец. И я был уверен, что в случае моего друга дела обстояли именно так.

Бен поинтересовался, что ему делать. Я посоветовал ему попросить среднюю дочь, Дрю, передать от него записку. В записке, сказал я, он должен признать свои ошибки и, что важнее, дать возможность для примирения. Вот что он написал: «Я попросил Дрю передать тебе эту записку. Если ты не захочешь ее читать, я пойму. Я хочу извиниться за две вещи. Во-первых, я никогда по-настоящему не понимал тебя. А во-вторых, несмотря на то что мне следовало понять тебя лучше, я боялся. Дело в том, что я всегда пытаюсь держаться подальше от того, с чем могу не справиться. Если тебе кажется, что меня не было рядом, ты права. Но я хочу сказать тебе: до конца своих дней я буду открыт для любой беседы и любых идей о том, как нам все исправить».

Прочитав мне эту записку, Бен прослезился: «Это так странно, потому что все, что ты сказал, – правда». Он объяснил, что действительно чувствовал себя напуганным, когда у детей возникали проблемы. Остальные дети, больше полагавшиеся на себя по сравнению с Энджи, справлялись с трудностями сами или просили мать о помощи, а впоследствии, вступив в брак, делились проблемами с супругами. Но Энджи, которая не могла решить проблемы самостоятельно и у которой не было партнера, было некого винить, кроме отца.

На самом деле то, что Энджи приняла за безучастность, оказалось страхом. И мой друг был готов бороться со страхом и заботиться о дочери в будущем, дабы вернуть ее расположение.

Недавно я поговорил с Беном, и он поделился новостями. Когда Дрю передала сестре записку, Энджи сказала: «Хорошо. Я поговорю с ним. Но не об этой записке». Энджи приоткрыла дверь, ведущую навстречу примирению. Но она хотела действовать на своих условиях, чтобы отец не подумал, будто она подчиняется его указаниям.

Надеюсь, в их случае моя стратегия со временем принесет свои плоды. Однако будьте осторожны: не рассчитывайте, что она окажется эффективной в любой ситуации. Дети с высокой степенью ригидности и тем более с пограничным расстройством личности часто продолжают перекладывать вину на других.

Но, даже если этот подход не помирит детей и родителей, он поможет последним прийти в себя. Поскольку люди, готовые пойти на контакт, чувствуют, что ведут себя настолько открыто, насколько это возможно, и делают все, что в их силах. Поэтому, даже если они не добиваются победы, им становится легче.

Подсказка
Если ребенок ненавидит вас без очевидной причины, спросите себя, не прячется ли за ненавистью боязнь ошибиться или, что хуже, боязнь почувствовать себя психом.

План действий
1. Если ребенок, которого вы любите, не разговаривает с вами, найдите добровольного посредника. (Убедитесь, что человек готов взять на себя эту роль.)

2. Напишите письмо, подобное упомянутому мной ранее, и отправьте его. В нем признайте ошибки, допущенные вами как родителем.

3. Если человек захочет возобновить с вами отношения, поймите, что вам придется поработать над своей способностью помогать людям. А если не захочет – поймите, что сделали все, что было в ваших силах.

 

[Маруся]

Глава 28
Завершение на основе допущения
Как убедить пожилого родителя принять помощь

Спросите любого повзрослевшего ребенка: нет никого – вообще никого – более безумного или сводящего с ума, чем родитель, тяжело переносящий старость. Однако я сочувствую пожилым людям, которые ведут себя иррационально. (И не потому, что моя собственная старость уже не за горами.) Представьте, каково это: превратиться из внушающего уважение или даже страх главы семьи в человека, с которым все обращаются как с ребенком. Или вообразите, каково это: сначала быть уважаемым врачом, бухгалтером или менеджером, а стать хрупким стариком с пигментными пятнами и избытком волос в носу. А теперь добавьте к этому потерю контроля над собой. Вы уже не можете водить машину. Не можете даже ходить самостоятельно. Вам нужны памперсы. Представьте, как утрачиваете контроль над разумом и телом, а ваша жизнь ускользает от вас.

А каково приходится в таком случае вашему ребенку – младенцу, которому вы вытирали зад, тинейджеру, которого вы учили водить, взрослому, которому вы давали наставления. Теперь он водит вас в магазин, помогает готовить, разбираться с финансами и, да, возможно, даже прибирает за вами в уборной.

Если задуматься над этим, неудивительно, что многие пожилые люди несчастны. И неудивительно, что они делают несчастными своих повзрослевших детей. Потому что хуже утраты собственных способностей может быть только обмен ролями с сыном или дочерью, при котором вы зависите от человека, который раньше зависел от вас.

Когда отец Джен разменял девятый десяток, он отказался переехать к ней или отправиться в дом престарелых. Она пыталась нанимать для него сиделок, но он умудрился разогнать их всех за несколько недель. Поэтому раз в несколько дней Джен приходилось ехать домой к отцу, чтобы привезти ему еду, постирать одежду, постричь газон, помыть полы и посуду.

Со всем этим у Джен не возникало никаких проблем, но ее огорчало то, что отец продолжал садиться за руль. Его соседи, боявшиеся за своих детей, в конце концов перешли к активным мерам, проколов шины и отсоединив аккумулятор у его автомобиля, когда однажды вечером он забыл закрыть машину. (И Джен, которая знала, что за этим вандализмом стоят соседи, мысленно их поблагодарила.)

Но даже после этого каждый день превращался для Джен в лотерею. В один день все было в относительном порядке. На другой соседи отца звонили ей и сообщали, что он упал, когда пытался подчистить граблями газон или вынести мусор. Либо ей звонили из больницы и говорили, что родственник обнаружил его в диабетической коме, потому что он забыл сделать укол инсулина. Либо отец сам звонил ей в два часа ночи и растерянно спрашивал, почему она еще не приехала и не повезла его на прием к врачу, назначенный на 10 утра. При этом отец настаивал, что прекрасно справляется со всем, несмотря на накапливающиеся свидетельства обратного.

«Хуже всего было на прошлое Рождество, – рассказала мне Джен. – Я хотела забрать его пораньше, чтобы он провел весь день у нас дома. Но в девять утра он позвонил и сказал: “Я упал в гостиной, но это ничего, я пока немного полежу на полу. Не волнуйтесь и отдыхайте без меня”». Разумеется, Джен поступила совершенно по-другому – и в итоге у нее выдался очередной долгий день в больнице.

Если вам повезло и ваши мать с отцом сохранили физическое и психическое здоровье, вы в силах предотвратить подобные ситуации. Например, вы можете поговорить с родителями и сказать им следующее: «Нам повезло, что сейчас у вас нет проблем со здоровьем и вы независимы. Поэтому давайте обсудим все сейчас, пока дела обстоят хорошо». Если они согласятся, обсудите их планы на – я надеюсь – отдаленное будущее, когда они не смогут самостоятельно о себе позаботиться. Еще лучше, если они изложат свои пожелания на бумаге.

Однако не все родители идут на такое. Многие упорно сопротивляются или просто не дают ответа целую вечность. В этом случае вы рискуете оказаться заложником их отрицания. Пожилые родители зачастую не способны признать, что нуждаются в помощи, потому что боятся утратить самостоятельность. По иронии, отказываясь принимать помощь в разумных пределах – переехать жить к вам или в дом престарелых, нанять сиделку или вызвать такси, чтобы поехать за покупками, – в конечном счете они оказываются в ситуации, когда им требуется гораздо больше помощи. Но они этого не осознают, потому что их сковывает безумие.

Как помочь родителям в этой ситуации? Прежде всего необходимо понять, что прежние отношения «родитель – ребенок» больше неприменимы. Если вы пытаетесь подчиниться или пойти на уступки, ваш родитель продолжит командовать вами. Кроме того, противоположный подход – самому вести себя как родитель – тоже не принесет результатов. Родители станут упрямиться еще сильнее (как это делали вы, будучи ребенком).

Вместо этого попробуйте иной метод: представьте себя продавцом и примените классический прием под названием «завершение на основе допущения». В бизнесе, если вы встречаетесь с клиентом, желающим, допустим, купить новые стулья для офиса, вам не стоит завершать переговоры фразой: «Так что, вы хотите купить наши стулья?» Вместо этого следует сказать: «Вы хотите, чтобы мы доставили стулья на этой неделе или на следующей?» Тем самым вы говорите о сделке как об уже случившемся факте.

Подобный подход хорошо использовать и в разговоре с пожилым родителем, который уже не способен обходиться своими силами. Вместо того чтобы спорить с ним: «Пап, ты же понимаешь, что как раньше уже не будет», – ведите себя так, как будто решение уже принято. В дружелюбной манере, как ни в чем не бывало, сообщите что-то вроде: «Вскоре тебе понадобится, чтобы тебе кто-то помогал. Поэтому я хочу спросить: тебе хотелось бы жить в хорошем, современном заведении, как тетя Рози, или в более домашней обстановке?» Или: «Поскольку тебе трудно водить самому, что бы ты выбрал: заказывать такси или обратиться к соцработникам? И что бы ты хотел сделать с машиной: продать или отдать внукам?» В этот момент не чувствуйте себя мошенником. Поймите, что руководствуетесь любовью и заботой о пожилом родителе. Сохраняйте настойчивость и решительность. Кроме того, вам не следует вдаваться в объяснения («Мам, это ради твоего же блага, потому что ты уже ходишь с трудом и даже не можешь сама готовить»). Вместо этого настаивайте: «Время пришло. Давай обсудим детали вместе». Помните: сделка уже заключена. И когда вы сами поверите в это, скорее всего, сумеете убедить и ваших родителей.

Дополнительный прием
Другой эффективный прием в общении с иррациональными родителями – заставить их отвлечься от гнетущих мыслей и сосредоточиться на повседневной рутине. Например, если ваш родитель жалуется: «Все думают, что я уже ни на что не способен», «У меня ужасная жизнь», – не развивайте эту тему. Просто скажите что-нибудь наподобие: «Я понимаю, что ты чувствуешь. Что у нас на обед?»

Чем чаще вы так делаете, тем быстрее родитель начнет двигаться вперед, а не перечислять жалобы и обиды. Данный подход особенно эффективен в общении с родителями, страдающими легкой деменцией, но он поможет и в разговоре с теми, кто сохранил остроту ума.

Подсказка
Предоставив человеку выбор между двумя вариантами, вы заставите его позабыть о желании отклонить оба.

План действий
1. Если ваш пожилой родитель упорно отказывается от поддержки, определите, что именно ему необходимо: помощь по хозяйству, услуги соцработника или переезд в дом престарелых. Затем узнайте, какие ресурсы доступны поблизости.

2. Практикуйте ваши навыки убеждения, чтобы говорить спокойно и настойчиво.

3. Когда вы завершили беседу с допущением, следуйте ему. Не позволяйте втягивать себя в обсуждения, почему человек не хочет или не нуждается в помощи.

 

[Маруся]

Глава 29
Четыре Н и четыре Р
Восстановление отношений, разрушенных иррациональным человеком

Иногда иррациональные люди на краткий миг огорчают вас или злят. И в таком случае вам довольно просто прийти в себя. Однако порой они ранят вас глубоко. Особенно если речь идет о самых близких: родителях, детях или партнерах. В этом случае вы чувствуете, что ваши отношения серьезно нарушены. То, что было цельным внутри вас – доверие, самооценка, репутация, состояние духа, – пострадало из-за чьих-то поступков. В результате вас охватывает гнев. И я вас прекрасно понимаю. Такое случалось и со мной.

Но следует учитывать одно: гнев причинит больше вреда вам, чем обидчику. За десятки лет, которые я консультировал людей, задетых подобным образом, я усвоил, что люди, лелея обиды, продолжают считать себя жертвами и оказываются не в силах освободиться от этого ощущения.

Если вы затаили обиду на человека, сильно задевшего вас, – не кого-то, злобного по натуре, но кого-то, поступившего так из-за своей иррациональности, – пора оставить это в прошлом. И для этого существует замечательная методика. Я называю ее стратегией четырех Н и четырех Р. Благодаря ей вы не только придете в себя, но и поймете, удастся ли восстановить отношения с обидевшим вас человеком.

Четыре Н

Для начала вы должны понять, что поступок обидевшего вас человека затронул вас четырьмя способами.

1. Нанесение вреда: человек нанес вам вред и причинил вам сильную боль. Причем не только эмоциональную боль, но также душевную и даже физическую. (Поэтому люди нередко сравнивают предательство с ударом.)

2. Ненависть: человек заставил вас его ненавидеть. Этот удар прямиком в тело, разум и душу оставил свой след и привел вас в ярость. Человека, которого вы считали своим союзником или к которому по крайней мере относились нейтрально, вы стали видеть врагом.

3. Недоверие: человек утратил ваше доверие. Когда кто-то задел вас, вы боитесь, что это повторится снова и в таком случае вы уже не оправитесь.

4. Накапливание обид: человек заставил вас держать на него обиду в целях самозащиты. И подобные накопившиеся обиды мешают вам в полной мере раскрыть свои качества.

Четыре Р

Когда вы определили все способы, которыми вас задели поступки человека, настало время перейти от четырех Н к четырем Р. Это то, чего вы потребуете от человека, чтобы добиться вашего прощения. Если человек остается в плену своего безумия, время применять технику четырех Р пока не пришло. Если вы убеждены, что человек искренне заинтересован в восстановлении отношений с вами и достаточно благоразумен, чтобы предпринять попытку примирения, выберите время, когда вы сможете спокойно поговорить наедине. Скажите что-то наподобие: «Когда это случилось, ты не просто разочаровал меня. Во мне что-то сломалось. Поэтому сейчас я хочу, чтобы ты взглянул мне в глаза и увидел, как сильно ты меня обидел. Потому что, если ты этого не осознаешь, я боюсь, что подобное повторится и в будущем». Уточните: «Я не пытаюсь тебя наказать или заставить почувствовать вину. Я просто хочу убедиться, что тебе можно доверять». Затем расскажите, как сильно человек задел вас: эмоционально, духовно и физически. Не скрывайте ничего, но не теряйте спокойствия.

Затем опишите чувство ненависти, которое вы испытывали из-за причиненной боли. Опять-таки сохраняйте спокойствие, но не смягчайте углы, даже если человек содрогнется или заплачет. После чего скажите ему, как его поступки заставили вас чувствовать себя столь глубоко задетым и преданным, что вы опасаетесь доверять ему или кому-то вообще.

И наконец, сообщите: «Из-за того, что ты сделал, я держу на тебя обиду. Мне это не нравится, и я хочу покончить с этим». Если у ваших отношений еще есть шанс, собеседник станет внимательно слушать вас. В таком случае переходите к четырем Р. Скажите ему: «Мне нужно, чтобы ты выполнил четыре условия». Перечислите их.

1. Раскаяние: Скажите: «Прежде всего мне нужно поверить, что ты раскаиваешься в содеянном. Только так я почувствую, что ты не забыл о том, что произошло». Ясно дайте понять, что вы не просите извинений. Извиниться – это сказать: «Ну хорошо, я допустил оплошность. Больше так не буду, обещаю. Теперь все в порядке?» Такие извинения покажутся оскорблением, как если бы нечестный политик сказал: «Я просто допустил ошибку». Но, когда человек раскается, он почувствует огромную и почти невыносимую боль. Поэтому, если, взглянув в глаза вашего партнера, вы увидите в них настоящую боль, первое «Р» достигнуто.

2. Расплата: одного раскаяния недостаточно, и поэтому настало время перейти к следующему этапу – реституции. Скажите: «Во мне что-то надломилось. И теперь мне нужна компенсация». Если человек задел вас в финансовом плане, то компенсацией послужат деньги. Если в эмоциональном плане, скажите: «Вот что я сделаю. Я выговорюсь о том, что ты сделал и как мне было больно. И я хочу, чтобы ты слушал меня внимательно и не пытался спорить или оправдываться, пока я не договорю». Выговоритесь. И не останавливайтесь, пока не выведете из своей раны весь яд.

3. Реабилитация: она означает, что человек научился справляться с проблемами более разумным способом. Скажите: «Чтобы простить тебя, мне надо знать, что в будущем ты сможешь справляться с огорчениями, разочарованиями и волнением, не задевая меня. Кроме того, мне нужно видеть твой прогресс, что тебе самому нравится решать проблемы мирным способом, потому что, если ты делаешь это только ради меня, этого недостаточно. В таком случае я по-прежнему не смогу тебе доверять или наладить отношения, боясь, что все повторится». Затем добавьте: «Мне необходимо видеть, что за следующие полгода ты сделаешь эти три Р – раскаяние, расплату, реабилитацию – частью своего характера». Если человек согласится, следуйте поставленным вами условиям. Дайте ему шесть месяцев на то, чтобы новая, благоразумная манера поведения вошла у него в привычку.

4. Разрешение на прощение: если к концу срока человек пытается вести себя правильным образом, скажите ему: «Я хочу полностью простить тебя и забыть обиду, если ты готов попросить меня о прощении». Если в ответ вы услышите искреннее извинение, идущее из глубины души, то наступает ваш черед. Скажите: «Я тоже полностью тебя прощаю. И благодарю за работу, проделанную над собой, чтобы вернуть мое доверие».

На каждом мероприятии Эд, муж Кейлин, был душой компании – до тех пор, пока оставался трезв. Потому что потом он позорил ее перед окружающими, громко крича, ссорясь с другими гостями, рассказывая грязные шутки и напиваясь до бессознательного состояния.

Перед свадьбой сестры Кейлин попросила Эда держать себя в руках на церемонии. Но на свадьбе каждый раз, глядя на него, обнаруживала его с очередным бокалом виски. Через два часа после начала церемонии он был вдрызг пьян. Еще через час он нагрубил невесте, и жених заставил его уйти.

Безумные выходки Эда унизили Кейлин перед семьей и друзьями. Из-за него ее сестре пришлось вырезать несколько важных фрагментов из свадебного видео. И Кейлин не была уверена, что сможет полностью наладить отношения с семьей.

Беседуя с Кейлин, я отчетливо видел ее боль и гнев. Она не доверяла Эду и с трудом даже находилась рядом с ним. Она сказала, что едва ли когда-нибудь его простит.

В конце концов я смог заставить ее рассказать, какие качества Эда привлекали ее. Он был добрым. У него было замечательное чувство юмора. Он неплохо зарабатывал. И он никогда не напивался дома.

Кейлин согласилась дать Эду еще один шанс. Тем же вечером она сказала ему: «Нам надо поговорить». Эд правильно понял, что ему предстоит тяжелый разговор, но, к его чести, следует признать, что он послушно сел и ждал, что скажет Кейлин.

«Во-первых, – начала Кейлин, – я хочу, чтобы ты понял, как сильно меня обидел. Ты опозорил меня перед близкими людьми и испортил мои отношения с сестрой. Меня тошнит от одной мысли о том, что ты натворил. И мне нужно знать, что ты раскаиваешься».

Эд заплакал. «Я знаю, что совершил ужасный поступок и испортил один из самых важных дней в твоей жизни. Если бы я сейчас опять оказался там, я бы повел себя по-другому», – сказал он.

«Это невозможно, – ответила Кейлин. – Но вот что ты можешь сделать. Во-первых, выслушай меня, потому что мне надо многое тебе высказать».

Час Эд сидел молча, пока Кейлин вспоминала все случаи, когда Эд напивался и портил вечер. Третья годовщина. Пятая годовщина. Прошлый День благодарения.

Когда перечень обид наконец-то иссяк, Эд извинился еще раз. «Наверное, эта привычка у меня со времен вечеринок в колледже. И мне кажется, я пью, потому что нервничаю при большом скоплении людей и хочу немного расслабиться. Мне надо научиться останавливаться после первого бокала – или не пить вовсе. Мне очень жаль».

Но Кейлин ответила: «Одних извинений недостаточно. Ты должен убедить меня, что такое никогда не повторится. Ты должен доказать мне, что можешь пойти на вечеринку или праздник и не потерять над собой контроль. И я должна видеть, что тебе самому это нравится, а ты не просто пытаешься меня не расстраивать».

Эд согласился. И Кейлин испытала его на прочность, отвечая согласием на любые приглашения на вечеринки в течение последующего полугода. Эд вел себя как истинный джентльмен и ни разу даже не притронулся к алкоголю.

Кроме того, Эд решил лично встретиться с сестрой Кейлин и ее мужем и извиниться за свое поведение. Помимо этого, он лично извинился перед матерью, отцом и бабушкой Кейлин.

Спустя шесть месяцев Эд пришел домой и сказал:

«У меня к тебе просьба».

«Какая?» – спросила Кейлин.

«Давай съездим куда-нибудь поужинать. Но, перед тем как мы пойдем, я хочу тебя спросить кое о чем важном. Ты меня прощаешь?»

«Да».

Простив Эда, Кейлин избавила его от чувства вины. Но что гораздо важнее, она сама избавилась от обиды. И благодаря тому, с какой вовлеченностью Эд следовал принципам четырех Р, она поняла, что снова ему доверяет.

Если бы он отступился от одного из них, она все равно смогла бы избавиться от обиды. А вот при отсутствии прогресса со стороны Эда Кейлин могла бы решиться избавиться от него самого.

Используя данную стратегию, вы должны быть готовы принять любой результат: как примирение, так и расставание. Я уже говорил, что дело в вас, а не в другом человеке. Если он найдет в себе силы измениться, прекрасно. Но при любом раскладе вы избавитесь от гнева в душе, а это самое главное.

Подсказка
Подумайте вот над чем. Если вы обидели, ранили или предали другого человека, вы могли подтолкнуть его к безумию. В этом случае вам стоит прибегнуть к методу четырех Р, чтобы компенсировать ущерб от четырех Н.

А гневаться – это то же самое, что проглотить яд, надеясь, что умрет другой человек.

План действий
1. Задумайтесь об отношениях с иррациональными людьми в вашей жизни.

2. Определите ситуации, в которых они вас сильно задели.

3. Честно спросите себя, обижены ли вы на них. Если да, попытайтесь избавиться от яда, каким бы ни был итог.

 

[Маруся]

Часть 5
Что делать при настоящем психическом расстройстве

Если ваш близкий страдает от серьезного эмоционального расстройства или психического заболевания, вы не можете справиться с этим самостоятельно. В такой ситуации вам необходима профессиональная помощь.

Но какие именно специалисты вам необходимы и как убедить человека отправиться к ним на прием? В этом разделе я отвечу на оба вопроса, а также расскажу, как определить, находится ли человек на грани самоубийства или планирует совершить акт насилия.

Глава 30
Куда обратиться при серьезном отклонении?

Существует бытовое безумие, с которым вы в силах справиться самостоятельно. Большая часть этой книги рассказывает именно о нем. Но бывают и серьезные отклонения, о которых я расскажу в данном разделе. И они не имеют ничего общего с бытовым безумием. Подобная иррациональность включает в себя:

• психические заболевания, такие как депрессия, биполярное расстройство, тревожное расстройство, посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), шизофрения;

• серьезные отклонения в поведении;

• расстройства личности (см. главу 4);

• алкогольную или наркотическую зависимость;

• мысли, связанные с убийством;

• суицидальные мысли или поведение или причинение себе вреда (например, нервная анорексия или нанесение порезов);

• любая повседневная иррациональность (например, поведение мятежного подростка или разгневанного коллеги), попытки справиться с которой не привели к успеху;

• любое иррациональное поведение, регулярно провоцирующее у вас захват миндалины, поскольку таким образом мозг пытается подать вам сигнал: «Происходит какая-то серьезная херня».

Столкнувшись с чем-либо из перечисленного выше, вы должны обратиться за помощью к специалистам. Особенно если человек, о котором идет речь, потенциально опасен. В таком случае не время использовать самостоятельные приемы, описанные в этой книге. Встает закономерный вопрос: к чьей конкретно помощи следует обратиться в случае серьезной психологической проблемы? Не так давно я понял, что просто посоветовать «обратиться за помощью» недостаточно, поскольку большинство людей не представляют, куда именно идти в тяжелой ситуации.

Мне потребовалось много времени, чтобы осознать, что поле, которое мы называем психическим здоровьем, непрофессионалам кажется невероятно сложным для маневрирования. Дело в том, что различные проблемы требуют различных подходов. В одном случае человеку требуется профессиональная консультация. В другом – реабилитационная терапия для избавления от зависимости или борьбы с психическим заболеванием. В третьем – работа с психотерапевтом или психиатром.

К кому следует обратиться? Я не могу дать точный ответ, не зная деталей проблемы, с которой вам пришлось столкнуться, но представленные ниже описания отраслей здравоохранения помогут вам определиться с выбором.

Клиническая психиатрия

Клиническая психиатрия занимается лечением людей, испытывающих крайне серьезные эмоциональные проблемы и страдающих расстройством личности (см. главу 4) и иными психическими заболеваниями. Именно к ее помощи следует обратиться, если у человека склонность к суициду или самоповреждению или если он представляет угрозу для окружающих.

Чтобы понять роль психиатра, представьте себе реаниматолога, стабилизировавшего состояние пациента после тяжелой аварии, а затем отправившего его на восстановление. Аналогично задача психиатра заключается в том, чтобы стабилизировать пациента с помощью медикаментозного или иного лечения, а далее направить его на курс психотерапии.

Когда следует обратиться к психиатру? В случае если кто-то из близких вам людей:

• говорит о желании покончить с собой;

• страдает от тяжелого случая ПТСР;

• совершает акты насилия;

• угрожает вам или другим людям;

• страдает от депрессии;

• испытывает тревожное расстройство или панические атаки;

• испытывает слуховые или зрительные галлюцинации;

• повреждает себя;

• страдает от зависимости;

• проявляет признаки тяжелого расстройства личности.

Записываясь на прием к психиатру, будьте реалистичны в ожиданиях. Психиатры не в силах вылечить тяжелое психическое заболевание или решить эмоциональные проблемы одной таблеткой. Однако они обычно улучшают уровень функционирования пациента, создавая тем самым возможности для лечения.

Вот пример того, как психиатр использовал медикаментозное лечение для стабилизации человека, потерявшего над собой контроль, чтобы затем другой профессионал (как правило, психотерапевт – в данном случае им был я) вернул его к нормальной жизни.

Когда Джейку исполнилось восемнадцать, он отправился служить в морскую пехоту. Он попал в Ирак и участвовал со своим отрядом в битве за Фаллуджу[6]. Командир приказал ему ликвидировать снайпера, укрывшегося в густонаселенном квартале города. Он последовал приказу, но, прибыв на место, обнаружил, что убил целую семью: родителей, двух детей, дедушку и даже собаку.

Джейк прошел рекомендуемый курс психологических процедур для солдат, действия которых повлекли непреднамеренные потери среди мирного населения. Но убитая семья навсегда запечатлелась в его памяти. Закрывая глаза, он отчетливо представлял их себе, особенно старика, держащего на руках мертвого внука. Весь пройденный впоследствии курс не избавил Джейка от ощущения, что он не сражался с врагом, а убивал ни в чем не повинных людей.

Джейк не мог спокойно спать, его мучили воспоминания, и постепенно он впал в депрессию. Иногда он доставал из ящика пистолет и думал, как легко прекратить страдания. Однажды его девушка случайно увидела, как он приставил оружие к виску, и уговорила его остановиться и обратиться к психиатру.

Через несколько месяцев Джейк записался ко мне на лечение и за два года психотерапии сумел поверить, что на самом деле он неплохой человек. Но первый шаг к восстановлению произошел на приеме у психиатра, убедившего его принимать антидепрессанты. Благодаря лекарствам Джейк перешел от стадии «я хочу умереть» к стадии «у меня есть надежда» – и эти преобразования помогли ему месяц спустя прийти ко мне на прием.

Психотерапия

Психотерапия была моей специальностью многие годы, и именно она способна помочь, если ваш близкий не справляется с жизненными трудностями. Психотерапией занимаются психиатры, психологи и лицензированные семейные терапевты. Задача психотерапевта – научить пациента контролировать эмоции, не принимать все близко к сердцу, не делать поспешных выводов, не перекладывать вину на других, не испытывать постоянную жалость к себе и прожить жизнь, не окружая себя ложными и сдерживающими личностный рост идеями. Другими словами, психотерапевт помогает людям видеть все как есть, не преувеличивая незначительные проблемы и не приуменьшая серьезные.

Психотерапия – непростая работа. Порой она отнимает годы. Но заинтересованного человека она приводит к поразительным результатам. Вот, например, случай моей пациентки, которую в девять лет растлил ее 13-летний брат.

Тесса призналась, что поначалу скрывала от родителей факт домогательств. Ее брат был невероятно популярным спортсменом в школе, и мать с отцом не чаяли в нем души, поэтому она боялась их реакции. Но, когда она поняла, что больше не может терпеть, она собралась с духом и все рассказала. Однако ее худшие страхи сбылись. Мать с отцом заявили, что Тесса просто все навыдумывала из зависти к брату. И возмущенно спросили, как подобное вообще пришло ей в голову. (Правда вскрылась позднее, когда брат Тессы изнасиловал одноклассницу в старшей школе.)

Когда брат впервые стал домогаться Тессы, она подумала: «Мой брат трогает меня там, где ему нельзя». Однако она была запугана его угрозами и сделала все, что он приказывал делать. Но подсознательно у Тессы зародилась мысль, что, возможно, из-за того что с ней делает брат, она – плохой, отвратительный человек. И резкий ответ родителей только убедил ее в этой мысли. Тесса чувствовала себя отвратительной и грязной, что привело к распущенному сексуальному поведению в школе и принесло ей репутацию «шлюхи».

У нее развилось ложное убеждение в собственной крутости: будто она управляет всеми этими парнями (как никогда не могла бы управлять братом). Кроме того, сексуальная активность дала ей шанс отомстить родителям за их неверие. По сути, она пыталась сказать: «Хотите увидеть, какой ужасной я способна стать? Полюбуйтесь!»

Тесса была убеждена, что не заслуживает любви или хотя бы понимания и ею должны пользоваться исключительно ради секса. Но ей было все равно. Ведь она ненавидела мир. И эта вера позволяла ей говорить окружающим: «Вы не сумеете причинить мне боль, ведь мне все равно – и я сейчас я покажу насколько».

Однако все изменилось, когда Тесс исполнилось 30. Она встретила и вышла замуж за любящего мужчину, который не хотел ее использовать. Но из-за склонности к саморазрушению она не могла расслабиться и наслаждаться сексуальной жизнью, что огорчало обоих. Когда Тесса начала рассказывать мне свою историю, она поняла, что не опасалась, что ее муж попытается ее использовать, но панически боялась проявить заботливую, любящую сторону своей натуры, потому что это означало бы, что она в безопасности. И она боялась, что, ощутив себя в безопасности, она утонет в боли, которую пронесла через свою жизнь. От одной фразы, что она боится чувствовать себя в безопасности, она стала безудержно плакать.

За время наших сеансов я помог Тессе понять, что ее прошлые раны образовали нарыв, из которого необходимо выпустить весь гной. И она осознала, что чувство безопасности – это скальпель: он не ранит ее, но позволит дренировать накопившуюся боль. Так начался ее внутренний путь к исцелению.

Психосоциальная реабилитация

Психосоциальная реабилитация – сфера психиатрической медицины, которой не хватает признания, финансирования и персонала, но именно она играет важную роль для сохранения стабильности людей, борющихся с психическими заболеваниями или зависимостями. Я много раз наблюдал, как пациенты, пары и семьи искренне соглашались выполнять все полученные указания на выходе из больницы, клиники или моего кабинета. Они искренне верили в свои слова. Но зачастую, как только они становились предоставленными сами себе – бам! – они оказывались не в силах противостоять вызовам и искушениям реальной жизни, и план лечения шел прахом. Почему так случается? Потому что в клинических условиях мы лишь стабилизируем состояние пациента. А для длительного эффекта лечение должно идти и в реальной жизни.

К счастью, службы здравоохранения стали осознавать данный факт. Федеральные и региональные агентства начали финансирование программ реабилитации, обеспечивающих длительное лечение на дому и интенсивный амбулаторный уход. Другие программы позволяют помочь пациенту следовать курсу лечения, обучая членов его семьи и специалистов.

Я принимаю непосредственное участие в двух таких программах. Первая из них – расположенный в Калифорнии Центр улучшения жизни, сотрудники которого помогают пациентам во всем, от похода в магазин до поиска работы и оплаты счетов. Вторая – Институт LEAP в Нью-Йорке, занимающийся обучением специалистов и членов семей пациентов методикам длительного ухода за людьми, страдающими серьезными психическими заболеваниями.

Я начал активно поддерживать подобные организации, поскольку финансовое, эмоциональное и психологическое бремя рецидива поистине невыносимо. Осознание того, что большинство случаев стрельбы в школах можно было предотвратить, если бы нападавшие в свое время прошли полный курс лечения, раскрыло мне глаза.

Если ваш близкий страдает от психической болезни или зависимости и вы хотите избежать рецидива, узнайте о доступных программах реабилитации и обратитесь за помощью. Благодаря длительной поддержке профессионалов и вас самих у него появится гораздо больше шансов не только пойти на поправку, но и сохранить хорошее самочувствие.

Узнав о поразительных результатах работы Центра улучшения жизни с клиентами (они не называют обратившихся за помощью людей «пациентами»), я решил выяснить, как им удалось этого добиться. Поэтому я опросил клиентов, членов их семей и менеджеров Центра.

Однажды я спросил всех менеджеров Центра, в чем, по их мнению, кроется секрет успеха. Оказалось, что сотрудники Центра могли бы работать в специализированных заведениях за большие деньги. Но они выбрали Центр, поскольку в нем они по девять часов в неделю занимались отдельным клиентом, вместо того чтобы видеться с ним час или два в неделю. Кроме того, они работали с клиентами на дому или в лечебных учреждениях, где те находились. Выступая в роли наставников, они убеждали клиентов принимать лекарства, регулярно посещать врача и при этом помогали им сохранять ощущение независимости. С разрешения клиентов они также предупреждали психиатров в случае резких обострений.

Подход сотрудников Центра довольно прост: стабильность, активность и результативность возвращают клиентов к нормальной жизни.

Я спросил одного из клиентов, что способствовало его восстановлению. «Большинство людей не понимают одного, – ответил он. – Когда тебя выписывают из больницы, ты беседуешь с психиатром, соцработником, психологом и медсестрой. Они перечисляют все, что тебе нужно делать, а ты в ответ вежливо улыбаешься, но не запоминаешь ничего из того, что тебе говорят. Даже если все записать, список получается ошеломляющим. И тебе нужно, чтобы кто-то помог выполнять все эти указания. И я говорю не о родителях, потому что с ними отношения, как правило, складываются напряженно».

Другой клиент рассказал мне: «Первое, что я увидел на встрече с моим менеджером, – ее широкую улыбку. Мне уже много лет так никто не улыбался, потому что со мной разговаривали серьезным тоном и беспокоились, соблюдаю ли я предписания. Знаете, когда кто-то рад видеть вас и принимает вас таким, какой вы есть, вам проще раскрыться и обсудить проблемы».

Консультации

Консультации имеют много общего с психотерапией, но в целом менее интенсивны (я бы назвал их легкой версией психотерапии). Как правило, консультант оценивает проблемы клиента в работе, отношениях или жизни в целом, после чего предлагает решения.

Консультации подходят человеку с психическим расстройством, если он больше не нуждается в интенсивной терапии. Кроме того, консультации – идеальный выбор в случае, если вы не страдаете от психического заболевания, но не контролируете повседневное безумие.

К примеру, консультант подскажет, как укрепить ваш брак, найти общий язык с трудным ребенком или раздражительным родителем, наладить отношения с иррациональными клиентами или коллегами. Приведу пример.

Консультируя бизнесменов, я зачастую регулирую мирные переговоры по прекращению военных действий на рабочем месте. Однажды моими клиентами стали два сотрудника агентства по недвижимости, Джек и Шелли. Джек, старший менеджер, был для Шелли, восходящей звезды, одновременно и наставником, и мучителем. Он постоянно повышал голос, отпускал раздраженные комментарии и позорил Шелли на встречах с клиентами. Но при этом он был превосходным специалистом, которого ценили клиенты, поскольку он всегда предлагал им наилучшие решения.

Шелли в свое время многому научилась у Джека, но теперь она чувствовала себя уверенной в собственных силах. И она больше не желала выслушивать ремарки Джека, звучавшие, по ее словам, «как скрежет ногтем по доске». Джек не хотел прерывать сотрудничество с Шелли, потому что был о ней высокого мнения и ему нравилась Шелли в качестве напарницы. Кроме того, он восхищался ее профессиональным ростом. В итоге Шелли удалось затащить Джека ко мне на прием, и я смог поговорить с ними обоими. Мне понравились и Шелли, и Джек. Возможно, потому что он показался мне глотком свежего воздуха в сравнении с пассивно-агрессивными людьми, с которыми я часто сталкивался.

Когда я убедился, что установил контакт с Джеком, я высказал вслух то, что, на мой взгляд, думала, но не могла сказать Шелли: «Джек меня раздражает, и у меня от него мурашки по коже». Как ни странно, Джек нисколько не огорчился. Но Шелли начала безудержно плакать от облегчения. Я сообщил Джеку, что Шелли, очевидно, хотела бы, чтобы я помог «сгладить» его отталкивающие качества. Чувствуя, что я о нем хорошего мнения и что мне нравится с ним разговаривать, Джек после недолгих раздумий согласился.

На первом индивидуальном сеансе с Джеком я спросил его, почему он не отказался пойти на прием, особенно после того, как я озвучил мысли Шелли в прошлый раз. Он ответил: «Я понимаю ее чувства. И я сам знаю, что некоторые черты характера работают против меня и раздражают меня самого».

Слова Джека меня не удивили. Шелли не замечала его желания стать менее раздражительным, но я понял это еще на первом сеансе. Я сказал Джеку, что он умен и не должен отвлекать клиентов от признания его способностей, и он со мной согласился.

Наконец, перед уходом я сообщил:

– Я знаю про вас секрет, который, кроме меня, не знает никто на целом свете. Возможно, даже вы сами. Хотите знать, что это?

Он улыбнулся и ответил: «Конечно», как будто ожидая услышать одну из моих язвительных ремарок. Я улыбнулся в ответ.

– Секрет состоит в том, что в глубине души вы не такой уж и засранец. Но не беспокойтесь, я никому вас не выдам.

Он засмеялся:

– Интересно, что вы со мной сделаете? Как далеко вы сможете продвинуться?

– Лучшее, на что я могу рассчитывать, это ЗВЗ, – уклончиво ответил я.

– Что такое ЗВЗ? – поинтересовался Джек.

– Засранец в завязке, – сказал я. – Но вам придется следить за собой, потому что это опасная зависимость.

– Думаю, здесь мы с вами пришли к соглашению, – рассмеялся он.

– Мы во многом схожи, – парировал я.

И поскольку Джек хотел оставить за собой последнее слово, он ответил чуть более серьезно:

– Тогда вы, вероятно, сумеете помочь.

Наставничество

Есть ли в вашей жизни человек, делающий вас лучше? Человек, который видит ваши способности и сильные стороны и дает советы, как раскрыть потенциал? Человек, который не примирится с вашим деструктивным поведением? Так вот. Люди, страдающие от психических заболеваний или серьезных психологических проблем, также нуждаются в наставничестве. Более того, им необходимы наставники даже больше, чем вам. Такие люди вынуждены бороться с серьезными жизненными трудностями: побочными эффектами от приема лекарств, финансовыми проблемами, одиночеством и зачастую зависимостями. Их нередко пугают собственные мысли и чувства. Окружающие презирают и избегают их.

В таких обстоятельствах очень просто опустить руки и сказать: «Я не буду принимать лекарство, меня от него тошнит»; «Сегодня я не пойду на работу»; «Я не встану с кровати»; «Выпью всего один бокал»; «У меня больше нет причин бороться». И именно в подобных ситуациях наставники могут спасти жизнь поддержкой, любовью, советом, а иногда и дружеским пинком. В программах наподобие Центра улучшения жизни наставничество прилагается в комплекте. Узнайте, существуют ли аналогичные программы там, где вы проживаете. Если нет, выясните, кто еще способен искренне позаботиться о человеке, которому вы хотите помочь.

Кроме того, стоит обратиться в группы поддержки. Хотя их участники не профессионалы, у них имеется своеобразный опыт. Одними из самых эффективных наставников становятся люди, которые проходят через тот же ад или нашли способ выбраться из него. Существует множество организаций, способных оказать эффективную помощь, – от Ассоциации анонимных алкоголиков до Национальной ассоциации психиатрической помощи. Психотерапевт подберет подходящую группу для вашего близкого.

Постарайтесь найти людей или группы, которые поддерживали бы вас в то время, как вы поддерживаете человека, борющегося с психическим заболеванием. Подобные группы дают практические советы: например, как найти жилье для повзрослевшего ребенка или как защититься от домашнего насилия. Что также немаловажно, они позволят вам примириться с чувством горя, гнева, вины или одиночества. Они дают возможность посмеяться или поплакать вместе с вами. Придать вам сил двигаться дальше, когда вам хочется сдаться. И они помогут вам говорить открыто о вещах, приводящих в ужас «непосвященных», которые не сталкиваются в повседневной жизни с тем, с чем приходится сталкиваться вам.

Дочь моей подруги Венди страдает аутизмом. Врачи поставили диагноз много лет назад, когда об этом заболевании практически ничего не было известно. Венди не знала никого, столкнувшегося с подобной проблемой, и чувствовала себя одиноко.

«Один момент запомнился мне особенно, – рассказала она. – Я отвезла дочь на прием к врачу, а потом повезла обратно в школу. Она подумала, что мы едем домой, но, поняв, что мы возвращаемся в школу, начала биться головой об окно и кричать в истерике. И вот мы с ней сидим в машине и едем по центральной полосе главной автострады в Сан-Диего, а она кричит и бьется о стекло, у нее из носа идет кровь и растекается по окну. И я подумала: “Сейчас кто-нибудь проедет мимо, увидит кричащего окровавленного ребенка и вызовет полицию”».

Венди чудом удалось отвезти дочь в школу и привести ее внешний вид в порядок. Когда она вернулась домой, ее трясло.

«Это одно из самых страшных воспоминаний в моей жизни», – призналась она.

Она рассказала о случившемся друзьям, и они посочувствовали ей. Но по ним было заметно, что они не понимали ситуации и им было неловко разговаривать на подобные темы.

Несколько недель спустя Венди нашла группу поддержки для родителей аутистов. Не зная, чего ожидать, она пришла на встречу, проходившую дома у одного из участников. После того как члены группы поздоровались с ней, они спросили у нее, как дела.

«Я рассказала им про случай в машине, – сказала Венди. – И они не только меня поняли, но и поделились своими историями ужасов».

Один отец рассказал, как его сын пришел домой с курсов по улучшению навыков общения и сразу же заявил близкому другу семьи: «Мой учитель сказал, что тебе нельзя говорить, что ты жирный». Мать другого ребенка вспомнила, как ее сын сбежал из дома на выходные. (Потом его обнаружили в бассейне находящегося поблизости церковного заведения ошеломленные монахини.) Третья рассказала, как ее взрослого сына едва не задержал пограничный патруль, потому что он не смог ответить им, кто он такой.

Выслушивая одну историю за другой, Венди осознала, что все присутствующие имеют дело с тем же безумием, что и она. «А еще я поняла, – сказала Венди, – что, рассказывая наши истории, мы не только грустили, но и смеялись. Почему-то, если начать делиться сумасшедшими историями, с которыми мы сталкиваемся каждый день, начинаешь видеть в них забавную сторону».

Поэтому, когда через неделю дочь Венди пробила дыру в больничной стене, дожидаясь очереди на МРТ, она сначала испугалась, но затем подумала: «Ха. Посмотрим, перекроет ли кто-нибудь эту историю на следующей встрече».

Найти правильный подход

Я надеюсь, мне удалось объяснить, какую помощь следует искать, если ваш близкий борется с психическим заболеванием. Но, что бы вы ни выбрали, помните, что порой подходящего доктора, психотерапевта, реабилитационный центр, наставника или группу поддержки не удается найти с первой попытки.

Так, например, ко мне обращались пациенты, которые до этого ходили на прием к двум-трем терапевтам, все делавшим правильно, но по какой-то причине их усилия не возымели успеха. И я уверен, что некоторые пациенты уходили от меня к другому психотерапевту, который в конечном счете подходил им больше.

Поэтому продолжайте поиски, пока не найдете идеальную кандидатуру. Кроме того, учтите, что вам может потребоваться помощь не одного, а целой группы специалистов, включая психиатра, психотерапевта или консультанта, сотрудников программы реабилитации. Сражаться с серьезным безумием очень сложно, и чем больше ваше подкрепление, тем лучше.

Подсказка
Ключ к решению сложных задач – выбор правильных инструментов.

План действий
1. Если человек, которому вы хотите помочь, ведет себя опасным образом или способен покончить собой, свяжитесь с семейным врачом и незамедлительно получите направление к психиатру.

2. Если у вас есть запас времени, проведите исследование. Для начала свяжитесь с организациями, занимающимися той проблемой, с которой вы имеете дело (например, пограничное расстройство личности, ПТСР или депрессия). Они подскажут, куда вам обратиться. Если вы столкнулись с бытовым безумием, но не в состоянии справиться своими силами, пообщайтесь с несколькими психотерапевтами и выберите наиболее подходящего.

3. Найдите группу поддержки для близкого, а затем – для себя.

 

[Маруся]

Глава 31
Как убедить человека принять помощь

Одно дело – решить, что человеку, который борется с серьезным психическим расстройством, необходима помощь, и совсем другое – убедить его ее принять. Это нелегкая задача – что вам, скорее всего, известно, если вы уже совершали подобные попытки. Именно поэтому я посвящаю данной теме отдельную главу.

Почему человека, страдающего психическим заболеванием, сложно убедить начать лечение? Потому что вы сталкиваетесь не с обычным отрицанием или самозащитой. Скорее всего, вы имеете дело с анозогнозией – явлением, при котором психически больные люди не верят, что страдают психическим расстройством. Они не упрямы и не боятся признать вашу правоту – просто сам факт болезни не кажется им реальным.

Мой друг Ксавьер Амадор, глава Института LEAP, подчеркивает, как важно осознать, что анозогнозия – такой же симптом психического заболевания, как галлюцинации или паранойя. Вы не можете убедить человека в его болезни точно так же, как не можете убедить параноидального шизофреника перестать слышать голоса или думать, что за ним следят спецслужбы.

Преодоление анозогнозии у психически больного человека – тяжелая задача. Она настолько сложна, что я рекомендую использовать те же методы, которым я обучаю специалистов по переговорам с преступниками, захватившими заложников. Вот пять этапов разговора. (Важно помнить, что на протяжении первых трех этапов вы не должны пытаться убедить человека принять помощь. Это произойдет на этапах 4 и 5, после того как вы установите контакт.)

1. Слушайте

Первый шаг в установлении контакта с человеком, не желающим идти на сотрудничество, будь он психически больным членом семьи или убийцей, удерживающим заложников, заключается в том, что вы прекращаете говорить сами и начинаете внимательно слушать.

Я понимаю, что спокойно прислушиваться к словам крайне иррационального человека нелегко. У вас возникает естественное желание выдвинуть логические контраргументы на его безумные доводы, начинать просить его о чем-то или даже сорваться и накричать. Но, как я уже объяснял в главе 1 и главе 2, это не помогает даже при бытовом безумии. И в серьезных случаях подобное поведение опасно.

Вот что я предлагаю сделать взамен: каждые несколько дней выбирайте момент, когда вы способны мирно поговорить с человеком. Затем спокойно и сочувственно постарайтесь разговорить его о том, как он себя чувствует. Вот некоторые вопросы, которые вы можете задать.

• Как ты себя чувствуешь? Нормально ли ты спишь? Нормально ли ты питаешься?

• Что тебя пугает больше всего?

• Что тебя тревожит больше всего?

• Что тебя огорчает?

• Что бы сделало тебя счастливее?

• К чему ты стремишься?

• О чем ты мечтаешь?

• Как дела на работе?

• Как дела в школе?

• Что для тебя сейчас хуже всего? (См. главу 26.)

Готовьтесь услышать самые безумные ответы. Например, человек с биполярным расстройством может заявить: «Моя цель – выиграть “Оскар” в следующем году», даже если он не является актером. Или, к примеру, параноик может ответить: «Меня пугает то, что ты меня преследуешь».

Что бы вам ни говорили, не спорьте. Не отвечайте: «Это невозможно» или «Нет, я тебя не преследую». Просто слушайте. А затем углубите беседу следующими фразами.

• Расскажи об этом поподробнее.

• Каково это – думать, что я тебя преследую?

• Да, я понимаю.

• Хм.

• Хорошо.

• Правда?

• Что еще тебя пугает?

Также перефразируйте важные реплики, которые произносит человек, тем самым показав, что вы внимательно его слушаете. Например, если он заявляет: «Я боюсь, что больше никогда не найду работу», отвечайте «Довольно тяжело думать, что не сможешь никогда найти работу». И, наконец, помогите человеку определиться с эмоциями. Помните, что простое определение эмоций позволит ему успокоиться. К примеру, скажите: «Я вижу, что тебе грустно говорить об этом» или «О таком нелегко говорить, и я вижу, что тебя это злит».

Не выдвигайте никаких идей. Не пытайтесь решить проблемы, о которых вам рассказывают. Просто слушайте.

Еще одна сложная задача – выслушивать безумные идеи, с которыми вы не согласны. Вот два приема, используемых переговорщиками.

1. Извинитесь за несогласие. Например, в ситуации с заложниками переговорщик скажет: «Мне жаль, но мы не можем предоставить вертолет». Аналогичным образом сообщите умственно отсталому человеку, страдающему от депрессии: «Мне жаль, что ты расстраиваешься, когда мы говорим о том, что тебе помогут лекарства».

2. Ведите себя скромно. Например, заявите: «Я знаю, что ты видишь ситуацию по-другому. Хотя я думаю, что лекарства тебе помогут, но могу ошибаться».

3. Вам придется приложить серьезные усилия, чтобы сдерживаться и не пытаться высказать собственные мысли, особенно в ответ на откровенно безумные рассуждения. Но, выслушивая человека без конкретной цели, вы установите с ним особые отношения. И это первый шаг к прорыву.

Когда я впервые встретился с Элис, страдающей от депрессии, осложненной бредом, она была категорически против любого лечения. Я не знал, в чем дело, и решил выяснить. Поэтому я внимательно слушал ее, и в конечном счете она дала мне подсказку.

– Каждый день, – сказала Элис, – я боюсь, что меня заберут и заставят лечь в больницу.

Перефразируя ее слова, я спросил:

– То есть вы боитесь, что кто-то придет за вами и заставит лечь в больницу? Вы это имеете в виду?

(Кому-то подобное повторение кажется унизительным, но на самом деле люди чаще всего чувствуют себя понятыми.)

– Да, – ответила Элис.

– Расскажите подробнее, – попросил я.

– Пять лет назад родители вызвали полицию, – объяснила Элис. – Меня забрали в психиатрическую клинику и даже связали по рукам и ногам. Я каждый день вспоминаю об этом.

Чтобы еще больше разговорить ее, я переспросил:

– Правда?

– Это было ужасно, – эмоционально добавила она. – Я не знаю, как мне удалось выжить.

– Насколько ужасно вам было в худший момент? – спросил я.

– Я боялась, что кто-то придет и убьет меня, – ответила Элис.

Услышав историю Элис, я понял, почему она упорно отказывалась от профессиональной помощи. Любой специалист – включая меня – казался ей кем-то, кто затащит ее обратно в лечебницу и подвергнет ее жизнь опасности. Понимая, что мне предстоит тяжелая работа, прежде чем она начнет видеть во мне союзника, а не врага, я перешел ко второму этапу.

Биопсихосоциальный подход
Как и большинство специалистов в сфере психиатрии, я считаю, что психические заболевания обладают биопсихосоциальными аспектами. «Био» связано с биологическими признаками болезни, нейрохимическим дисбалансом, который лучше всего регулируется благодаря медицинским препаратам. «Психо» имеет отношение к психологии заболевания, тому, как пациент справляется с расстройством, тревогой и разочарованием. «Социальный» же, что очевидно из названия, коррелирует с социальными факторами, такими как возможный разрыв отношений, потеря работы или неприятие обществом.

Выслушивая пациентов с психическим расстройством, я в первую очередь расспрашиваю их о физических симптомах: сне, аппетите, болях, сексуальной активности, – чтобы понять, что происходит с ними на биологическом уровне. Затем я интересуюсь, что их огорчает, расстраивает, пугает или раздражает и что они делают, чтобы справиться с ситуацией. И наконец, я прошу человека рассказать об отношениях с близкими, семьей, друзьями, ситуации на работе или в школе.

2. Сочувствуйте

Чтобы наладить с кем-либо контакт, вам необходимо почувствовать то же, что и этот человек. Что нелегко, если вы имеете дело с тем, чьи чувства для вас не имеют смысла, будь то взявший в плен заложников или психически больной человек, который боится змей, якобы выползающих из стен. Но, как бы трудно вам ни было, вы должны это сделать ради потенциального результата.

К примеру, Сью, моя пациентка, призналась, что не ходила на свидание больше двадцати лет. За несколько минут до этого она сказала: «Мужчины, с которыми я хожу на свидание, хотят меня изнасиловать. Поэтому мне приходится всегда быть начеку».

Я мог бы ответить: «Как вы можете утверждать, что вас хотят изнасиловать на свидании, если вы ни с кем не ходите на свидания?» Но чего бы я добился? Я бы, по сути, повторил то, что ей неоднократно говорили окружающие: ты не в своем уме. И вместо этого я промолчал. И представил себя на ее месте. А затем сказал: «Мне жаль. Должно быть, вам очень одиноко». Я увидел, как глаза Сью наполнились слезами – но не от горя, а от облечения, потому что кто-то наконец-то понял ее чувства.

Если вы станете искренне сопереживать психически больному человеку, произойдет чудо. Потому что, когда вы отражаете мысли и эмоции другого человека, он начинает отражать ваши.

Когда Элис рассказала мне про опыт пребывания в психиатрической клинике, я ответил: «Должно быть, ужасно хранить в памяти воспоминания о том, как вас забирала полиция, отвозила в клинику и вам казалось, что кто-то хочет вас убить. И, наверное, ужасно не знать, удастся ли вам выжить, и бояться, что когда-нибудь такое повторится».

В этот момент Элис зарыдала от облегчения, потому что я выслушал ее и не принизил и не осудил ее чувства.

Разговаривая с Элис в подобной манере, я полностью отразил ее чувство волнения, и в ответ она стала отражать мои эмоции. В итоге она начала больше прислушиваться к моему мнению и советам.

Когда вы сочувствуете психически больному человеку, он меньше защищается и охотнее выслушивает вас. Кроме того, он чувствует себя менее одиноким и более значимым. Вне зависимости от конечного результата вы оба продвинетесь вперед по сравнению с начальной стадией.

Скажите «Здравствуй»
Однажды мне приснился яркий и пугающий сон, один из тех редких снов, которые показались мне настолько реальными, что, проснувшись, я решил, что увиденное случилось со мной наяву.

Мне приснилось, что я бездомный, страдающий шизофренией. Люди просили меня сделать простые, по их мнению, вещи и приходили в ярость, когда у меня ничего не получалось. Я отчаянно пытался прогнать их, думая: «Для вас это легко, а для меня – нет!» А потом я нашел нечто наподобие пилочки для ногтей и проткнул ею кого-то. Это было ужасно.

Во сне я сбежал и спрятался. Я не хотел никому попадаться на глаза. Я не хотел, чтобы кто-то еще заставлял меня делать простые вещи, которые я не умел. И я не хотел видеть пустые, злые лица людей.

Проснувшись, я понял, каково это – быть шизофреником. Похожим образом я чувствовал себя много раз, когда лечил психически больных или людей со склонностью к суициду и на мгновение наблюдал ту темную часть души, в которой они пребывают.

Обдумывая увиденное во сне, я вспомнил песню Джона Прайна Hello in There («Здравствуй»). В ней Прайн призывает слушателей обратить внимание на «незаметных людей», а не просто безучастно проходить мимо них. Именно в этом больше всего нуждаются психически больные люди. Им необходимо, чтобы мы смотрели на них как на людей, а не как на проблему. Им необходимо, чтобы мы почувствовали их боль и страх и осознали, что они тоже заслуживают нашего уважения.

Им необходимо, чтобы мы сказали им «Здравствуй». Вот почему умение выслушать и посочувствовать так важно.

3. Соглашайтесь

Если вы имеете дело с несговорчивым человеком, соглашаясь с ним, вы запустите положительную цепную реакцию. Я называю это каскадом согласия.

В ситуации с захватом заложников переговорщик скажет: «Согласен – у вас была тяжелая жизнь» или «Я согласен, что нам нужно передать вам еду». Если переговорщику повезет, подобные простые замечания перерастут в каскад согласия и убедят освободить заложников или хотя бы пустить к ним врача.

Каскад согласия – и ваша цель. Но вы должны действовать осторожно. Не соглашайтесь с безумными вещами, в которые верит больной. Вместо этого найдите что-то, в чем вы с ним согласитесь. Вот несколько примеров.

• Если человек говорит вам «Я ненавижу своего врача», ответьте: «Я согласен, что, если бы мой доктор сказал мне что-то, что меня огорчило, мне бы он тоже не понравился».

• Если вам скажут «Я не хочу идти сегодня на собрание группы поддержки», ответьте: «Да, я тебя понимаю. Неприятно выходить из дома сегодня. Тем более когда идет дождь. Вот что: когда мы вернемся домой с собрания, займемся каким-нибудь приятным делом».

Ваша цель – найти как можно больше точек соприкосновения. Чем чаще у вас это получается, тем скорее человек перестанет относиться к вам с подозрением и начнет видеть в вас союзника.

Когда Элис сообщила мне, что не хочет лечить свои симптомы, по этическим соображениям я не мог одобрить ее выбор. Вместо этого я согласился с ее эмоциями.

– Знаете, – сказал я, – согласен, что вам пришлось столкнуться с тяжелым испытанием тогда, в больнице. Если бы мне пришлось пережить подобное и я испытал такой же испуг, я бы беспокоился относительно дальнейшего лечения.

Элис облегченно улыбнулась, когда я с ней согласился. И я решил проверить, не удастся ли мне положить начало каскаду согласия.

– Мне кажется, – продолжил я, – что если бы мне пришлось жить, каждый день переживая те мысли и ощущения, что и вы, я был бы заинтересован в способах избавиться от них, даже включая медикаментозное лечение. Что скажете?

Элис не ответила отказом. Вместо этого она сказала:

– Вы хотите заставить меня принимать лекарства? Я терпеть их не могу из-за побочных эффектов.

– Элис, вы опережаете ход моих мыслей, – ответил я. – Я до сих пор представляю себе то, что вы чувствуете. И я думаю, что на вашем месте я бы попытался избавиться от гнетущих мыслей или сделать так, чтобы они возникали реже, особенно если мы подберем лечение с минимальными побочными эффектами. Вы со мной согласны?

– Да, – кивнула Элис. – Я хотела бы что-нибудь попробовать.

Соглашаясь с Элис, я убедил ее охотнее соглашаться со мной. Теперь мне осталось определить, какая именно помощь ей требовалась. Для этого я перешел к следующему этапу.

4. Поймите

Когда ваши отношения с человеком, которому вы хотите помочь, укрепятся, осторожно поговорите о лечении. К этому моменту вы уже узнали человека лучше. Но теперь пришло время копнуть еще глубже. Прежде всего необходимо узнать о предшествующем опыте лечения (если такой имеется). Чтобы выяснить, что в свое время помогло, а что нет, задавайте следующие вопросы.

• Как на тебя действовали лекарства, которые ты принимал раньше?

• Как тебе кажется, помог ли тебе врач, к которому ты ходил раньше?

• Их всех методов лечения какой сработал лучше всего? Какой не сработал? От какого стало только хуже?

Затем выясните, каково это – жить с болезнью.

• Насколько сильно тебя сейчас беспокоят симптомы?

• Как они влияют на твою жизнь?

• Чего они тебе стоят?

• Каково это – избавиться от этих симптомов?

• Насколько сильно ты хочешь от них избавиться?

Если повезет, вопросы пробудят самосознание человека, и он задумается: «Может, со мной и правда что-то не так. Может, я хочу, чтобы мне стало лучше. Может, есть способ». В то же время ответы помогут вам определиться с дальнейшими шагами.

Я сказал Элис:

– Давайте узнаем о ваших мыслях. Расскажите мне, от чего они возникают, как долго длятся, как вы пытаетесь от них избавиться, а также какие препараты и какое лечение вам назначали раньше и какие получились результаты.

Слушая Элис, я делал пометки. И к тому моменту, когда она закончила говорить, я уже нашел несколько предложений для нее. Но, вместо того чтобы сразу озвучить мои мысли, я сказал:

– Я не хочу забрасывать вас идеями. Я хотел бы, чтобы мы с вами обдумали все, о чем мы говорили, и выбрали наилучший подход. Возможно, он потребует приема лекарств, которые вам не назначали ранее и у которых нет описанных вами побочных эффектов. В то же время, – продолжил я, – задумайтесь над тем, насколько сильно вам необходимо научиться контролировать навязчивые мысли или полностью от них избавиться. Задумайтесь над тем, насколько сильно они препятствуют вам жить счастливой жизнью.

В завершение я отметил:

– Давайте встречаться раз в неделю. Тогда я смогу сказать вам, какое решение я нашел, а вы расскажете мне, насколько сильно вы хотите избавиться от негативных мыслей.

Почему я сразу не предложил лечение? Потому что пациенты нередко возмущаются – и вполне справедливо, – когда доктор просто выписывает им рецепт, даже не пытаясь их понять. Я знал, что и Элис, и мне требуется время, чтобы обдумать ее слова и понять, что делать дальше.

К слову, знакомый психиатр однажды рассказал мне, что половина пациентов никогда не приходят на повторный прием к психиатру после первого визита. Поэтому я предпочитаю сразу окружить пациента вниманием, а не обрекать на ужасную жизнь, потому что не нашел на него лишнего времени.

Если вы уделяете время тому, чтобы понять психически больного человека, а не давите на него, повторяя «Тебе нужно принимать таблетки» или «Тебе нужно начать лечение», он начнет осознавать, что вы искренне пытаетесь помочь. И тогда вы будете готовы к пятому, решающему этапу.

5. Действуйте

Если вам повезет, вы добьетесь динамики в отношениях между вами и человеком, которому хотите помочь. А это означает, что вы готовы сообща искать решение проблемы. В случае с заложниками это тот момент, когда нарушитель кладет оружие на землю и сдается. В вашем случае человек сдается иным способом: перестает отказываться и соглашается объединиться с вами и принять помощь.

Однако это не означает, что теперь вы главный и вправе диктовать свои условия при выборе лечения. Так вы вернетесь к начальной стадии. Вместо этого осознайте, что вы вдвоем вступаете в новую фазу на равных. Я знаю, что вы благоразумный член пары, но помните: все, что произойдет дальше, зависит от другого человека больше, чем от вас. Не принимайте решения единолично. Вы должны делать все совместными усилиями. Вот как это сработало с Элис.

Элис вернулась через неделю, заявив, что хочет попробовать лечение. Я перечислил возможные варианты, включая прием лекарств. Кроме того, я описал методы немедикаментозного лечения, такие как когнитивно-поведенческая терапия.

На мой взгляд, препараты были бы эффективнее. Но Элис настаивала на том, что мы должны для начала попробовать именно терапию. Как я и ожидал, когнитивно-поведенческая терапия привела лишь к незначительным успехам. Но благодаря тому, что я не подталкивал Элис к приему лекарств, она стала сильнее мне доверять. В итоге я убедил ее обратиться к психофармацевту, с которым сотрудничал. Он помог подобрать Элис новое лекарство, и спустя шесть недель она избавилась от большинства симптомов.

Не ожидайте невозможного

Я обозначил пять шагов, предоставляющих вам наилучший шанс убедить человека с серьезным психическим или эмоциональным расстройством принять помощь. Но я вынужден предупредить, что в большинстве случае это непростой и непрямолинейный процесс.

Мне повезло, что Элис не страдала анозогнозией в отличие от большинства психически больных (кроме того, у меня большой профессиональный опыт). Поэтому все пять этапов не отняли у меня много времени. В вашем случае прогресс, скорее всего, пойдет медленнее. Людям с расстройством психики требуется время на то, чтобы осознать наличие проблемы, и еще больше времени на то, чтобы согласиться принять помощь. И это нормально. Не огорчайтесь, не спорьте, не злитесь. Продолжайте слушать, сочувствовать и понимать. И если вам повезет, однажды ваш близкий скажет: «Да, я хочу, чтобы мне стало лучше». А если вам повезет еще сильнее, он попросит вас о помощи.

Подсказка
То, что вы рассказываете человеку, не так важно, как то, что он рассказывает вам.

План действий
1. Слушайте. Сочувствуйте. Соглашайтесь. Понимайте.

2. Если это не помогает, пробуйте заново.

3. Когда и если человек будет готов перейти к пятому этапу – этапу действий, – вы должны найти правильный подход к лечению вместе с ним.

 

[Маруся]

Глава 32
Что делать, если ваш близкий хочет покончить с собой

Если ваш близкий страдает от психического расстройства или у него серьезные эмоциональные проблемы, вам стоит обратиться за профессиональной помощью, особенно если вы подозреваете, что он способен причинить вред себе или окружающим. Но иногда вы можете не догадываться, что человек серьезно болен. Особенно при склонности к суициду.

К сожалению, люди с суицидальными наклонностями не ходят с неоновой вывеской «Я хочу убить себя». Большинство из них даже не расскажут вам, что они чувствуют. Они не испытывают анозогнозии – непонимания факта болезни (см. главу 31). Они пытаются справиться с эмоциями, слишком сильными и ужасными, чтобы в них признаваться. И если эмоциональное бремя становится невыносимым, они рано или поздно вскрывают себе вены, глотают таблетки, вешаются или пускают пулю в висок. Иногда такие люди пытаются подать сигнал помощи перед тем, как сделать последний шаг, но подобное случается крайне редко. Многие родственники узнавали о серьезных проблемах близкого только из предсмертной записки.

За долгие годы я работал с большим количеством людей, чьи родственники покончили жизнь самоубийством. Они никогда не приходили в себя до конца после случившегося. Даже если они находили в себе силы двигаться дальше, их боль была видна невооруженным глазом.

Я не хочу, чтобы подобное случилось с вами. Поэтому, если ваш близкий испытывает трудности и вам кажется, что есть даже самая незначительная возможность того, что он хочет покончить с собой, вам необходимо протянуть ему руку помощи. И немедленно.

Например, спросите: «Что для тебя сейчас хуже всего?» (См. главу 26.) Ответ может вас испугать, но он подскажет, что делать дальше. Если у вас хватает смелости, задайте этот вопрос сегодня. И если человек, с которым вы поговорили, рассказал о желании покончить с собой, примите незамедлительные меры.

Однако… Я знаю, что сама мысль об обсуждении мрачных тем, и в частности темы суицида с ребенком, родителем, партнером или другом, приводит в ужас. И я понимаю, что всеми фибрами души вы хотите избежать такого разговора. Возможно, у вас не хватает смелости на подобную беседу. Если у вас нет мужества поговорить открыто, не пытайтесь. По крайней мере поначалу. Вместо этого изучите проблему, не говоря о ней.

Поищите в интернете книги, истории или блоги людей, по аналогичным причинам испытывающих те же проблемы, что и ваш близкий. Если ваш близкий болен, поищите статьи, написанные людьми с той же болезнью. Если он остался без работы, устал ухаживать за супругой с синдромом Альцгеймера, страдает от ПТСР или тяжело переживает развод, найдите статьи людей, оказавшихся в такой же ситуации. Я не говорю о статьях, заявляющих что-то наподобие: «Жизнь полна преград, и, преодолевая их, мы становимся сильнее». Они помогают людям, выбирающимся из ямы или пытающимся в нее не упасть. Но они не помогут тем, кто достиг дна. Ищите статьи, отражающие гнев, отчаяние или одиночество автора. А затем сузьте круг поисков до самых тяжелых из них.

Например, однажды я написал статью, в которой привел письмо Джека, подростка, склонного к суициду, своему отцу.

С учетом всех случаев, когда я тебя подвел, надеюсь, это письмо не покажется тебе очередным извинением или попыткой тобой манипулировать. Хотя я преуспел и в том и в другом, я боюсь сознаться в том, что собираюсь сделать, чтобы вы не подумали, будто я драматизирую, или пытаюсь привлечь внимание, или не хочу нести ответственность за свои поступки.

Сегодня у меня дела поважнее. Я теряю все. Я теряю рассудок, ощущение того, кто я и где я, и я провожу все больше времени, думая о том, стоит ли продолжать жить дальше. Я знаю, что у меня нет причин уходить из жизни. Я знаю, что многим приходится тяжелее, чем мне. Я даже знаю, что у меня много причин, чтобы жить. Но я их не ощущаю. Я уже давно чувствую себя одиноко. Не несколько дней или недель, а несколько месяцев. Кроме того, моя злоба раздражает не только вас – поэтому вы замолкаете, когда дела идут совсем плохо, – но и самого меня. Я ненавижу ненавидеть вас больше, чем ненавижу вас. Когда я думаю о том, как я вас ненавижу, мне хочется что-то разрушить. И теперь это чувство разрослось до желания разрушить самого себя. На самом деле я не хочу уничтожать ничего, кроме боли, которую я испытываю. Я хочу, чтобы она исчезла, но ничего не могу с ней поделать.

Причина, по которой я пью, употребляю наркоту и режу себя – делаю всю ту *****, которая вас так пугает: она избавляет от боли. Когда я трезв, боль и безумие нарастают, и я думаю лишь о том, как бы их притупить. Я пью и употребляю не для того, чтобы расслабиться, а чтобы просто держаться. А когда я режу себя, что вас так шокирует, мне кажется, будто я вырезаю свою боль или по крайней мере хоть что-то чувствую. И это снимает боль от того, что я ничего не чувствую.

Вряд ли вы ткнете меня носом в эту записку – вы же не станете играть со мной в «русскую рулетку», – скорее, вы спросите, как мне помочь. У меня для вас нет ответа.

Хотя вообще-то вместо ответа я оставлю это письмо и надеюсь, что вы прислушаетесь.

Мне нужно больше теплоты от тебя, мам, – моментов доброты. Серьезного, рассудительного, наставляющего и ничего не понимающего папы недостаточно. Но я вряд ли этого добьюсь, потому что все мы – включая папу – боремся с тобой. Или потому что в тебе не осталось теплоты.

Пап, тебе тоже не соскочить. Ты пытаешься решать конфликты между мной и мамой и поддерживать мир. А затем стараешься сбежать, уходя на работу или на теннис с друзьями.

Скорее всего, ни один из вас не поймет меня, потому что я не похож на вас настолько, насколько вы не похожи друг на друга. Но если я увижу, что вы хотя бы стараетесь, это может помочь.

Если я попытаюсь вас оттолкнуть, попробуйте сказать: «Мы никуда не уйдем, потому что мы не оставим тебя одного в этом аду и сделаем все, чтобы тебе помочь». Отец моей подруги спит на полу у нее под дверью. Это ее бесит, но она чувствует себя в безопасности.

Я думаю, что способен справиться с болью. Но я устал от одиночества. Если бы я мог чувствовать себя менее одиноко внутри, я бы стал прислушиваться к тому, что вы и весь мир говорят мне снаружи.

Отец Джека подозревал, что у сына серьезные проблемы. Но, после того как он прочитал это письмо, он понял, что должен принять незамедлительные меры. Я убежден, что этим он спас сыну жизнь.

Возможно, как и Джек, ваш близкий пытается справиться с невыносимой болью. И ему необходимо, чтобы вы поняли, насколько глубока его боль. Но он не говорит вам, а вы, вероятно, боитесь спросить.

Вот решение: начните диалог с помощью своей версии письма Джека. Покажите статью, которую вы нашли, близкому и мягко скажите: «Когда будет возможность, прочитай и скажи, что тебе показалось подходящим, а что нет», – а затем выйдите.

Что произойдет, когда вы покажете близкому статью? Например, она не вызовет никакого отклика – если человек сохранил твердость духа и просто переживает сложный период в жизни. В таком случае он пожмет плечами и скажет: «Ого. Вот это проблемы у людей» или даже удивленно спросит: «А зачем мне это надо было читать?» Но, возможно, вы распахнете дверь, и ваш близкий заплачет или окончательно поникнет духом. В этом случае не делайте ничего – просто слушайте. И затем скажите в точности то, что Джек хотел услышать от своего отца: «Я не оставлю тебя одного в этом аду и сделаю все, чтобы тебе помочь». И затем так и сделайте.

Подсказка
Лучше обсудить болезненную тему, чем потом жалеть об упущенной возможности.

План действий
1. Если вы знаете или подозреваете, что близкий человек хочет покончить с собой, немедленно обратитесь за помощью.

2. Если существует даже отдаленный шанс, что ваш близкий находится в глубоком отчаянии или хотя бы задумывается о самоубийстве, решите – немедленно, – что примете меры в течение недели. По возможности задействуйте других людей, которым небезразличен данный человек.

3. Покажите близкому ваш аналог письма Джека. И если он действительно находится в аду, помогите ему выбраться.

 

[Маруся]

Глава 33
Надо было, можно было, следовало бы
Как предотвратить массовые убийства в школах

Это опасная глава, и я долго откладывал ее написание. Но тема слишком значима, чтобы обходить ее стороной. Такие трагедии, как массовое убийство в школе «Сэнди Хук»[7], дают понять, что нам необходимо вмешиваться и помогать молодым людям, испытывающим проблемы, прежде чем они возьмутся за оружие. Нам нужно замечать их боль и давать им высказаться.

К сожалению, этого не происходит. Зачастую родители отказываются признавать, что их ребенок стоит на краю бездны. Но даже если они пытаются прийти на помощь, дети, как правило, получают то, что я называю шаблонной терапией. Врач задает им ряд вопросов: «Посещают ли вас мысли о самоубийстве?», «Находитесь ли вы в состоянии депрессии?» – и после непродолжительной беседы выписывает рецепт.

Некоторым из таких детей действительно требуется прием лекарств. Но все они без исключения нуждаются в том, чтобы кто-то понял их и разделил с ними одиночество.

Мы должны понять: подростки, открывающие стрельбу в школах, не рождены убийцами. Многие из них сначала становятся изгоями. Со временем они ощущают себя все более и более беспомощными: приниженными, игнорируемыми и незаметными. В результате они хотят поквитаться со всем миром и отомстить ему за унижения.

Для того чтобы помочь таким проблемным детям, необходимо понять, каким они видят мир, и поменять их точку зрения. Но шаблонной терапией этого не добиться. Вам потребуется продолжительная беседа, как в описанном ниже случае.

Несколько лет назад я проводил сеанс с двадцатидвухлетним Джо, мать которого справедливо полагала, что ему необходимо помочь выбраться из темноты, в которой он пребывает. Джо неохотно пришел ко мне на прием, сел, скрестив руки, и избегал смотреть мне в глаза. Вот как прошел наш разговор.

Я: Здравствуй, Джо, меня зовут доктор Гоулстон, и я вижу, что ты не хотел приходить ко мне сегодня.

Джо (посмотрев на меня): А?

Я: Похоже, тебя заставили прийти против твоей воли. Так почему ты пришел?

Джо: Чтобы мать от меня отстала.

Я: Она будет расспрашивать тебя, как прошла встреча?

Джо: Да.

Я: И что ты ей ответишь?

Джо: Понятия не имею.

Я: Как у нас с тобой продвигаются дела?

Джо: Мы же еще ни о чем не говорили.

Я: Ну ты уже не отводишь глаза и начал со мной разговаривать.

Джо: Что?

Я: Упс. Понимаю. Сейчас ты думаешь: «Эй, не испытывай удачу».

Джо (насмешливо): Вы правы.

Я: Когда твоя мама организовала нашу встречу, она сказала, что беспокоится за тебя, потому что ей кажется, что ты испытываешь сильные негативные эмоции. Ты не знаешь, что она имела в виду?

Джо (с сарказмом): Даже не подозреваю.

Я: Мне кажется, ты хотел сказать: «Мне на *** не сдалось об этом говорить». Я прав?

Джо (с возросшим интересом): Неплохая догадка.

Я: И тебе на *** не сдалось об этом говорить, потому что ты не веришь, что тебе это поможет. Так?

Джо: В точку.

Я: И раз уж я пытаюсь понять твои мысли, я также предположу, что ты боишься, что, если я узнаю о злобных и разрушительных вещах, о которых ты думаешь, я могу попросить кого-то вмешаться.

Джо (взволнованно): Что?

Я: Не беспокойся. Я просто пытаюсь предположить, что в твоей голове, не вынуждая тебя рассказывать. Давай попробуем другой подход. Мне кажется, что, если у тебя возникают разрушительные и даже жестокие мысли, у тебя есть на то причины. И мне хотелось бы узнать тебя получше и понять, почему у тебя стали возникать подобные мысли, ведь вряд ли они преследовали тебя всю жизнь. Ты не хочешь рассказать мне о себе?

Джо: Вы обещаете не предпринимать никаких мер, если я расскажу, что сейчас чувствую?

Я: Я не могу ничего обещать, особенно если пойму, что чья-то жизнь находится в опасности. Но по своему опыту скажу, что, когда я узнаю, как люди дошли до того состояния, я почти всегда нахожу решение, о котором они даже не подозревали. И по правде говоря, после нескольких минут беседы с тобой у меня возникло хорошее предчувствие.

Джо: Вы же не собираетесь подсадить меня на таблетки? Так не пойдет.

Я: Даже не думал об этом. Почему бы тебе для начала не рассказать о себе и как ты пришел к своему нынешнему состоянию?

Джо: Вы не расскажете маме?

Я: И не собирался. Но мы с тобой можем придумать, что ей сказать, чтобы ее успокоить. Ты согласен?

Джо: Это лучшее, что я пока что слышал за сегодня, так что вы привлекли мое внимание.

Я: Ты готов дать зеленый свет моим идеям?

Джо: Скорее мигающий красный.

Я: Я бы предпочел мигающий желтый, но попробуем.

Джо: Попробуем.

Я: А ты становишься разговорчивее.

Джо: Не испытывайте удачу.

Я (с улыбкой): Понял.

В течение последующих нескольких недель мы с Джо пытались понять причины его жестоких мыслей и негативных эмоций. В ходе наших бесед я узнал его отношение к миру – резкое и враждебное. Своих однокурсников в колледже он считал «снисходительными мудаками». Он утверждал, что мать его любит, но «в глубине души тоже считает неудачником». Он заявлял, что никогда не женится, «потому что девушки его презирают».

Копнув глубже, мы добрались до истоков негативного отношения Джо к жизни. Мы обсудили его проблемы с учебой и с одноклассниками, издевавшимися над ним. Поговорили о том, как девушка, которую он сильно любил, холодно бросила его по электронной почте. Мы обсудили его подавленное чувство вины из-за развода родителей и то, какую боль он испытал, когда отец завел новую семью и забыл о них с матерью.

Я понимал, почему Джо обозлился на мир и хотел ему отомстить. Но также я понимал, что он не желал никому причинить вреда – он всего лишь хотел заглушить собственную боль.

В ходе наших бесед я ненавязчиво показывал Джо альтернативы его деструктивной манере мышления. Со временем он смирился с мыслью, что не виноват в расставании родителей. Кроме того, он понял, что сверстники избегали его, потому что он не подпускал их к себе, а не потому что они – заносчивые придурки. И осознал, что если его бросила одна девушка, это не значит, что все остальные его ненавидят.

Более того, он узнал, что мать не считает его неудачником, наоборот, на одном сеансе она сказала: «Я не разочарована, а беспокоюсь за тебя. Ты один из самых смелых людей, которых я знаю. И я всегда восхищалась тем, как ты преодолел проблему с учебой. Скорее я чувствую себя виноватой за то, что мы с отцом не сохранили брак, и за то, что никогда не понимала, как тяжело тебе приходится в школе, и ничего не сделала, чтобы тебе помочь».

Терапия Джо оказалась сложной задачей, и нам троим: Джо, его матери и мне – порой приходилось очень нелегко. Но результат того стоил.

Когда Джо зашел ко мне в кабинет, он пребывал в ужасном состоянии. Но спустя несколько месяцев терапии он увидел мир в новом, лучшем свете. Когда мы с ним попрощались, его жизнь по-прежнему не была идеальной, но Джо стоял на правильном пути.

Почему я сказал, что это опасная глава? Потому что глубокие беседы с такими людьми, как Джо, – рискованное занятие. Вам следует серьезно взвесить все «за» и «против». Прежде чем решиться на подобный разговор, убедитесь в своей эмоциональной стабильности и в том, что вы в состоянии поговорить с человеком, не позволяя ему давить на вас или вывести вас из себя, тем самым ненамеренно усугубив ситуацию.

Даже если вы морально готовы к предстоящей беседе, помните, что подвергаете себя серьезному риску. Наилучший вариант – общаться с человеком, потенциально способным на насилие, под руководством опытного профессионала. Учтите, что люди, испытывающие серьезные проблемы, могут начать видеть в вас спасителя. И если вы не избавите их от боли, они ополчатся на вас (особенно в случае пограничного расстройства личности). Тем самым вы ставите собственное благополучие под угрозу.

Однако, если вы – родитель трудного ребенка, который испытывает тягу к насилию, вы уже находитесь под угрозой. Зачастую перед тем, как отправиться в школу, стрелки убивают родителей. Но, даже если они оставляют их в живых, их жизнь разрушена. Поэтому вне зависимости от того, поговорите вы с вашим ребенком или нет, вы в опасности.

Вот мой совет: если у вас есть хотя бы малейшее подозрение, что ваш ребенок замышляет новую «Сэнди Хук», найдите психотерапевта, готового использовать предложенный мной подход. Для начала сходите к нему сами. Затем по возможности уговорите сходить ребенка, сказав, что хотите, чтобы он помог вам стать лучше как мать или отец.

Если вы не нашли хорошего психотерапевта или ваш ребенок отказывается разговаривать с врачом, попробуйте поговорить с ребенком самостоятельно. Вот что вы можете сказать ему в ходе беседы.

• Каким ты видишь мир? Мне важно это понять.

• Есть ли в моих словах или действиях что-то, что показывает, что я не понимаю твое видение мира?

• Что было самым хорошим и самым плохим в твоей жизни? Какой урок ты из этого вынес?

• Я понимаю, почему ты стал видеть мир таким. Но мне интересно, есть ли способы взглянуть на него по-другому?

По возможности отрепетируйте этот разговор с психотерапевтом, даже если ваш ребенок отказался идти на прием. Врач посоветует вам, как направить его мышление в правильную сторону. Я не гарантирую, что после подобной беседы трудный подросток или в.зрослый не возьмется за оружие. Но я знаю точно, что после трагедии наподобие стрельбы в школе нет ничего хуже мысли «Я должен был хоть что-нибудь сделать». Поэтому, если вы родитель, мой вам совет: сделайте хоть что-нибудь.

Примечание: если вы учитель или тренер и беспокоитесь за ребенка, потенциально способного на насилие, как можно скорее:

1) поделитесь своими подозрениями с директором;

2) постарайтесь убедить родителей обратиться за помощью к психотерапевту, который готов применить методику, описанную мной в этой главе.

Подсказка
Умение внимательно слушать – лучшее противоядие от «надо было», «можно было», «следовало было».

План действий
1. Многие родители трудных детей или взрослых склонны отрицать проблемы. Если вам было неприятно читать данную главу, спросите себя, не огорчает ли вас и не пугает ли поведение ребенка. Будьте честны с собой и задумайтесь о возможных последствиях вашего отрицания.

2. Если вы ответите «да» на вопросы из первого пункта, обратитесь за помощью к психотерапевту, который проведет серьезную беседу с ребенком и поможет ему выработать более позитивный взгляд на мир.

3. Если вы не можете найти терапевта, готового применить описанный мной подход, или убедить ребенка пойти к врачу, поговорите с ребенком самостоятельно.

Эпилог

Я страшно рад, что поделился с вами идеями о том, как лучше взаимодействовать с окружающими безумными людьми, и горжусь этим. Я постарался сформулировать и предложить подходы одновременно и эффективные, и практичные, применимые не только в кабинете психиатра, но и в более широком контексте повседневной реальности. Исходя из полученного в течение десятилетий практики опыта, я прихожу к выводу, что мои идеи обеспечивают отличный результат и пациентам, и моим бизнес-клиентам, и мне самому.

Но мне очень хотелось бы знать, помогают ли они и вам. Я надеюсь, вы не откажетесь рассказать мне о своих результатах. Если вы захотите поделиться историей успеха или пожаловаться на неудачный опыт, я буду очень признателен. Со мной можно связаться через LinkedIn, Facebook, Twitter, а также через мой сайт Markgoulston.com. Некоторое время назад я начал целую кампанию, цель которой – предоставление каждому из нас необходимых инструментов для ведения конструктивного диалога со сложными людьми. (Подробнее об этом читайте по ссылке http://patreon.com/drmarkgoulston/.)

И вот еще что: спасибо вам.

Я прихожу к выводу, что, двигаясь постепенно, от диалога к диалогу, можно изменить мир. И всякий раз, когда вы находите в себе смелость начать разговор с иррациональным человеком, вы реализовываете эти изменения.

Благодарности

Написание книги способствует безумию, поэтому я хочу поблагодарить тех, кто помог мне сохранить рассудок, пока я переносил свои идеи на бумагу. Я особенно признателен Эллен Кейдин, своему редактору в издательстве Amacom. Ей удается ловко совмещать роли верного друга и жесткого критика. Я также должен отметить вклад Эрики Спельман и Луи Гринстайна, которые помогли превратить сырую рукопись в книгу. Я от души благодарю потрясающих агентов Билла Гладстона и Марго Хатчинсон.

Многие другие люди тоже заслуживают благодарности. Они поддерживали меня во время написания книги и вносили предложения, сделавшие ее лучше. Это Ирен Маджук, Розмари Карлоу, Сьюзан Зейдман, Нэнси Робертсон, Элисон Блейк, Кама Тимбрелл, Кит Феррацци, Сет Годин, полковник Том Тиррелл, генерал Марти Стил, Хавьер Амадор, Пит Линнетт, Мими Грант, Боб Келли, Дэвид Фейнберг, Джим Маццо, Билл Лиао, Дэвид Вюрт, Кен Рутковски и Джейсон Дин.

Отдельное спасибо начальнику отдела обучения Goulston Group[8] Сандре Вогель и президенту Goulston Group Кингсли Смиту. Они помогли стольким историям оказаться в этой книге – и они продолжают вдохновлять меня каждый день.

Но прежде всего я должен поблагодарить свою жену Лизу, моих детей Билли, Эмили и Лорен и моих братьев Ноэля и Роберта Гоулстонов за их непрекращающуюся любовь – в болезни и в здравии.