Меню
Главная
Форумы
Новые сообщения
Поиск сообщений
Пользователи
Зарегистрированные пользователи
Текущие посетители
Наш YouTube
Наш РЦ в Москве
Пожертвования
Вход
Регистрация
Что нового?
Поиск
Поиск
Искать только в заголовках
От:
Новые сообщения
Поиск сообщений
Меню
Главная
Форумы
РАЗДЕЛ ДОСУГА С БАНЕЙ
Библиотека
Роббинс "Камень для Дэнни Фишера"
JavaScript отключён. Чтобы полноценно использовать наш сайт, включите JavaScript в своём браузере.
Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нём некорректно.
Вам необходимо обновить браузер или попробовать использовать
другой
.
Ответить в теме
Сообщение
<blockquote data-quote="Маруся" data-source="post: 387248" data-attributes="member: 1"><p><span style="font-size: 22px"><strong>День переезда. 17 мая 1934 года</strong></span></p><p>— Доброй ночи, чемпион! — Зеп хлопнул меня по спине и застучал каблуками по лестнице.</p><p></p><p>Мы повернулись друг к другу. Нелли улыбнулась и обняла меня за шею.</p><p></p><p>— Первый раз за весь вечер мы остались вдвоем, — прошептала она, — а ты не хочешь меня поцеловать…</p><p></p><p>Я наклонился к ней, но только наши губы встретились, наверху раздался какой-то шум. Я выпрямился и напряженно прислушался.</p><p></p><p>— Что-нибудь не так, Дэнни? — спросила она с участием.</p><p></p><p>— Все в порядке, Нелли, — выдавил я улыбку.</p><p></p><p>— Тогда почему ты дергаешься? — Она снова потянулась ко мне. — Так ты не собираешься меня целовать?</p><p></p><p>— Я слишком возбужден, — прозвучал мой неловкий ответ. Не мог же я рассказать ей о том, что меня беспокоило.</p><p></p><p>— Слишком возбужден, чтобы поцеловать меня? — рассмеялась она.</p><p></p><p>Моя попытка ответить на ее смех была безуспешной, поэтому я просто поцеловал ее. Она радостно откинула голову.</p><p></p><p>— Теперь тебе лучше, Дэнни?</p><p></p><p>Да, мне было теперь легче. На минуту я позабыл обо всем на свете.</p><p></p><p>— А теперь, Дэнни, можешь идти домой и ложиться в постель. Ты все время нервничаешь: наверное, и вправду очень устал.</p><p></p><p>Она опять была права: весь вечер я был как на иголках. В ресторане, куда нас затащил Сэм, я вздрагивал от каждого шага за спиной, едва мог есть. Но мне показалось, что этого никто не заметил.</p><p></p><p>— Ничего страшного, Нелли, — откликнулся я быстро. — Самое главное, не забывай, что я люблю тебя.</p><p></p><p>— Я тоже люблю тебя, что бы ни случилось, — ответила она, подставила щеку для поцелуя и пожелала мне спокойной ночи.</p><p></p><p>— Спокойной ночи, милая.</p><p></p><p>Она поднялась по лестнице, я вышел на улицу.</p><p></p><p>Через несколько шагов я ощутил, что за мной следят. Остановился, оглянулся. Никого. Вновь двинулся вперед, лопатками чувствуя чей-то взгляд. Под фонарем глянул на часы. Шел третий час. Вдруг краем глаза заметил какое-то движение в тени. Резко обернулся, замер, готовый в любой момент убежать.</p><p></p><p>Из тени под свет фонаря не спеша вышел маленький серый котенок, и я рассмеялся облегченно. Еще немного — и будут грезиться привидения. Пошел дальше.</p><p></p><p>Огни Деланси-стрит были уже совсем рядом. Я влился в толпу, чувствуя себя здесь в безопасности. Медленно шел я среди людей, и постепенно страх покидал меня.</p><p></p><p>Мальчишка — продавец газет выкрикивал:</p><p></p><p>— Утренний выпуск! Спортивные новости!</p><p></p><p>Я купил газету и развернул последнюю страницу. Моя фотография была в правом верхнем углу. Камера запечатлела меня, когда я стоял над Гарделлой. Гордость переполнила меня, я представил, как все эти люди, что проходили сейчас мимо, будут приветствовать меня — нового чемпиона. Я представил, как изменятся их лица, если они узнают, что я — Дэнни Фишер.</p><p></p><p>Улыбка мигом слетела с моих губ, когда я увидел, что есть люди, которым не надо было говорить, кто я такой. Из окна кондитерской высунулся Спит, он улыбался мне. Газета выскользнула из пальцев. Ощущение не обмануло меня — они все время следили за мной, дожидались, когда я останусь один.</p><p></p><p>Спит кивнул человеку, стоявшему на тротуаре. Мне он был знаком. У нас в квартире его звали Сборщиком. Филдс посылал его к тем, кто отказывался платить. После встречи с ним они с радостью расплачивались, если, конечно, могли.</p><p></p><p>Я быстро нырнул в толпу, борясь с желанием броситься бежать со всех ног. Опасность не грозит мне, только пока я нахожусь среди людей. Оглянулся. Спит и Сборщик шли за мной.</p><p></p><p>Я свернул на Клинтон-стрит. Людей здесь было поменьше, но все-таки достаточно, чтобы не терять голову от страха. Дальше будет хуже. Следующий квартал обычно пуст в это время. Проскочить его — и окажешься дома. Так и есть — ни души. Шаги мои замедлились. «Не вернуться ли на Деланси-стрит?» — подумал я, оглядываясь. — Нет, поздно. Они слишком близко ко мне. Деваться было некуда — только вперед. Я представил квартал, который мне предстояло преодолеть. Там был маленький тупичок между двумя домами. Узкий — двоим не разойтись. Если доберусь до него раньше них — у меня есть шанс. Большой грузовик начал поворачивать, и я бросился через дорогу прямо перед ним. Завизжали тормоза, послышалась ругань Спита — грузовик отрезал их от меня. До тупичка оставалось еще добрых сто метров, когда я посмотрел назад. Спит и Сборщик только что пересекли шоссе и бежали за мной. Я свернул в тупик, задев плечом стену, прижался к кирпичам и перевел дыхание.</p><p></p><p>Здесь было совершенно темно, дальше я двигался на ощупь, ведя рукой по стене. Тупик заканчивался глухой стеной, вот она. Где-то здесь, в нескольких футах над землей, должна быть небольшая ниша. Нашел, забрался в нее и развернулся лицом к улице. Глаза привыкли к темноте, и я уцепился за кусок арматуры, зачем-то соединявший стены домов. Мои пальцы уцепились за холодное железо, и я скорчился, ожидая. Только один из преследователей мог сюда пройти. Кровь пульсировала в висках. Я затаил дыхание.</p><p></p><p>В конце узкого прохода послышался говор. Слов разобрать было нельзя, даже отличить один голос от другого невозможно. Тишина. Приближающиеся шаги.</p><p></p><p>Вскоре обозначилась фигура человека. Он осторожно двигался во мраке, как и я, ведя рукой по стене. У входа виднелся второй. Отлично.</p><p></p><p>— Мы знаем, Фишер, — раздался хриплый шепот Сборщика, — ты здесь. Выходи, тебя хочет видеть босс. Он хочет дать тебе возможность исправиться! — Я молчал: знаю я ваше «исправиться»! — Ты слышишь меня, Фишер?</p><p></p><p>Свет очертил его жирные покатые плечи. Я напрягся и покрепче ухватился за стальной прут. Сборщик был уже в шести футах от меня, пяти… четырех… Меня он все еще не видел. Три фута… два… Пора!</p><p></p><p>Повиснув на арматуре, я выбросил вперед ноги — точно ему в голову. Он дернулся, почувствовав опасность, но было уже поздно. Мои тяжелые ботинки попали ему в подбородок и лоб. Раздался глухой треск. Сборщик свалился.</p><p></p><p>Раскачиваясь над ним, я пытался разглядеть, что с ним. Он казался грязным пятном на земле. Тихонько застонал. Я спрыгнул и присел рядом. Он дернулся несколько раз и затих. Осторожно я ощупал его лицо. Так, жить, кажется, будет. Оглянулся. Спит все еще стоял у входа, прислушиваясь. Вскоре донесся его голос:</p><p></p><p>— Ты нашел его?</p><p></p><p>Я промычал утвердительно. Чтобы спокойно пойти домой, надо Спита положить рядом со Сборщиком. Спит двинулся вперед.</p><p></p><p>— Держи его, — окликнул он, — я хочу расписаться на сукином сыне! — в руке его блеснул нож.</p><p></p><p>Я присел еще ниже и подался вперед. Еще два шага. Так, теперь наступила очередь Спита. Все! Я бросился вперед и ударил его в подбородок. Но кулак только скользнул по лицу, — он вовремя отклонился. Нож! Я успел перехватить лезвие. Острая боль пронзила меня, когда он крутанул нож в моей ладони. Рука рефлективно дернулась, и тут же словно раскаленным железом обожгло бок. Я задохнулся от неожиданного удара, но все-таки сумел перехватить нож. Спит снова повернул его в моей ладони, но на этот раз я выдержал. Свободной рукой он потянулся к моему горлу, я наконец ударил его. Кости пальцев заболели — я попал ему точно в зубы. Но эта боль была приятной. Резко ударил коленом. Он охнул и скорчился. Вывернув ему руку за спину, я поднял его и поставил прямо, уперся плечом в горло, прижал к стене и принялся бить. Бил я его до тех пор, пока у меня хватало сил удерживать его. Наконец я отпустил его руку и отступил. Дышать было тяжело, будто в легкие насыпали песку. Он лежал у моих ног на животе. Я наклонился посмотреть, где нож. Тут же наткнулся — нож по самую рукоятку вошел в бок Спита. Это случилось, наверное, тогда, когда я прижимал его к стене. Не было ни радости, ни печали. Сейчас повезло мне.</p><p></p><p>Я выпрямился и медленно побрел к выходу из тупика. «Интересно, умер Спит? А впрочем, черт с ним! Все равно. Теперь уже все равно — только бы добраться до постели и лечь. А потом — все будет хорошо. Утром. Я проснусь, и окажется, что мне приснился плохой сон».</p><p></p><p></p><p>Я стоял перед дверью квартиры, одной рукой зажимая рану в боку, а другой — разыскивая по карманам ключ. Куда он запропастился? Липкими от крови пальцами я нашел только свернутые в трубочку деньги и огрызок карандаша. Интересно, куда же я его задевал? Мысли путались в голове, стоять было тяжело, видимо, я потерял много крови. Вдруг перед моими глазами всплыла утренняя сцена. Мы повздорили с отцом, и я бросил ключ на стол. Под дверью виднелась полоска света. В квартире еще не спали. Сейчас наконец-то меня впустят, и я смогу отдохнуть. Я тихонько постучал и услышал шаркающие шаги отца.</p><p></p><p>— Кто там? — спросил он.</p><p></p><p>— Это я, папа, — обрадованно проговорил я. — Открой, пожалуйста! — Теперь будет все в порядке. Отосплюсь и забуду этот кошмарный день.</p><p></p><p>— Уходи! Ты мне больше не сын.</p><p></p><p>До меня с трудом дошел смысл сказанной фразы. Не может быть! Неужели я окончательно рехнулся? Отец не мог сказать этого.</p><p></p><p>— Это я — Дэнни, — повторил я. — Открой дверь. У меня нет ключа.</p><p></p><p>— Я сказал тебе — уходи. Это не твой дом, — неумолимо отвечал отец.</p><p></p><p>Меня охватил ужас, я забарабанил в дверь, оставляя на ней кровавые следы.</p><p></p><p>— Пусти меня, папа! — в панике закричал я. — Мне некуда больше идти!</p><p></p><p>За дверью послышались рыдания и умоляющий голос матери. Но ее прервал властный голос отца:</p><p></p><p>— Нет, Мери, с меня достаточно. Я всегда выполняю то, что обещал. На этот раз я не уступлю!</p><p></p><p>Выключатель щелкнул, и свет под дверью погас. Плач матери затих где-то в глубине квартиры. Ничего не понимая, я смотрел на черную дверь собственного дома. Кошмар продолжался, нужно было жить в нем дальше. Я, понурив голову, пошел вниз по лестнице. Куда идти? Сел на ступеньки, уткнулся в холодную чугунную решетку и беззвучно заплакал.</p><p></p><p>Я, наверное, забылся на какое-то время, потому что, открыв глаза, не сразу смог понять, где я нахожусь. Снова появилось ощущение, что за мной наблюдают. Вглядевшись, на другой стороне улицы я заметил машину. Фары были выключены. Мотор тихо урчал. Наверное, Сборщик очухался и донес Филдсу обо всем. Я перекатился на живот и вполз назад в парадное. Там я прислонился спиной к стене, чтобы передохнуть и обдумать положение. Может быть, мне удастся добраться до крыши и потом спуститься оттуда по пожарной лестнице в соседний дом? Тогда я оторвусь от них. Ну а дальше что? Укрыться мне негде, а у них глаза и уши повсюду. А если я верну эти чертовы деньги, может быть, они от меня отстанут? Отстать-то отстанут, но сначала изуродуют. Я теперь должен им не только деньги. Да, деньги… А ведь они могут пойти на что-нибудь полезное. Даже если отец не сможет купить аптеку, мать и Мими получат хоть небольшую передышку.</p><p></p><p>На полу под почтовым ящиком я нашел какое-то уведомление. На обратной стороне листка огрызком карандаша написал: «Дорогая мама. Это деньги на магазин. Не позволяй ему выбросить их. Они достались мне слишком дорого. С любовью — Дэнни».</p><p></p><p>Завернув деньги в записку, я засунул их в наш почтовый ящик. Сил подниматься на крышу больше не было. «Будь что будет!» — решил я и вышел на улицу. Машина — уже с выключенным мотором — все так же стояла на другой стороне улицы. Подавив страх, я засунул окровавленные руки в карманы и медленно побрел по пустынному тротуару. Я не прошел и половины квартала, когда за спиной раздался шелест шин приближающейся машины. «Бежать!» — пронеслось в мозгу, но я остановился, повернулся и пошел навстречу.</p><p></p><p>Больше они не увидят мою спину! Злые слезы текли по моим щекам. От слабости подгибались колени, тошнило, но я шел, стараясь не упасть.</p><p></p><p>Но машина почему-то ехала слишком медленно — медленнее, чем убывали мои силы. Пришлось остановиться возле фонарного столба и опереться на него.</p><p></p><p>«Когда ты вырос, Дэнни?» — почудился мне непонятный голос.</p><p></p><p>В жизни наступает момент, когда каждый находит ответ на этот мучительный вопрос. Ко мне пришел ответ в ту холодную ночь, в минуту смертельной опасности. Я боялся смерти. Я впервые понял, что я — смертен, что сотворен из плоти и крови, что я буду гнить, разлагаться, превращаться в прах. Кровь застынет и почернеет в моих венах. А потом наступит Судный день. Мои отец и мать были лишь творцами моего тела, но они не отвечали за мою душу.</p><p></p><p>Ноги мои подогнулись, и я, цепляясь за выскальзывающий из рук столб, медленно опустился на колени и закрыл глаза в ожидании решения Судьбы.</p><p></p><p>Машина остановилась. Стукнула дверца. Послышались торопливые шаги. «Вот и все. Вот и кончилось», — решил я про себя и начал молиться.</p><p></p><p>Легкая рука осторожно дотронулась до моего плеча, и странно знакомый голос прошептал:</p><p></p><p>— Дэнни!</p><p></p><p>Я попытался глубже зарыться лицом в ладони. Отчаянный крик застрял у меня в груди. с.мерть почему-то говорила со мной нежным женским голосом. Это, наверное, для того, чтобы продлить мои мучения.</p><p></p><p>— Дэнни, очнись! — настойчиво повторяла с.мерть голосом Ронни. — Я везде искала тебя. Тебе нужно немедленно скрыться!</p><p></p><p>Нет, кажется, это не голос Смерти. Он не мог быть наполнен такой искренней теплотой, таким участием. Медленно, стараясь не спугнуть видения, я поднял голову и осмелился взглянуть на склонившуюся надо мной женщину. Лицо Ронни было бледным в свете люминесцентных ламп.</p><p></p><p>— Я приехала, чтобы предупредить тебя, — быстро зашептала она. — Макси приказал Спиту и Сборщику разыскать и разделаться с тобой!</p><p></p><p>На меня напал какой-то дикий смех. Я всхлипывал, икал, но никак не мог остановиться.</p><p></p><p>Она недоуменно смотрела на меня, раздумывая, наверно, не сошел ли я с ума. Потом, увидев, что я весь в крови, воскликнула с неподдельным ужасом:</p><p></p><p>— Неужели я опоздала?</p><p></p><p>Ее испуг привел меня в себя. Я протянул ей руку и хрипло произнес:</p><p></p><p>— Не бойся. Они не придут. Я с ними уже переговорил. Лучше помоги мне встать.</p><p></p><p>Она взяла меня за руку и помогла подняться на ноги. Никогда бы не подумал, что у нее столько сил.</p><p></p><p>— Как это — «переговорил»? — переспросила она. — Расскажи толком, что произошло?</p><p></p><p>— А бог его знает, что произошло… — пробормотал я. — Я оставил их в тупике. Спит, по-моему, отдал концы. А может быть, и Сборщик. А может быть, и оба… — эта мысль почему-то опять развеселила меня, но я удержался и не начал смеяться. — Они пришли убить меня, а я их прикончил. Правда, смешно? Ай да Дэнни! Ай да чемпион!</p><p></p><p>Меня трясло, я сам не понимал, что говорю. Наконец поток слов иссяк, и я услышал, как Ронни терпеливо мне выговаривает:</p><p></p><p>— Дэнни, тебе нужно как можно быстрее спрятаться. Забиться в какую-нибудь щель и затихнуть, пока все не уляжется. Филдс перевернет весь Нью-Йорк, когда узнает, что ты натворил!</p><p></p><p>— Мне некуда спрятаться, некуда забиться… — грустно улыбнулся я ей. — Даже мой родной отец отказался от меня.</p><p></p><p>— Некуда идти? — задумчиво произнесла она.</p><p></p><p>— Совершенно некуда.</p><p></p><p>Приступ веселья исчерпал последние мои силы. Я снова стал медленно оседать на тротуар. Ронни подхватила меня под мышки и поволокла к машине. Открыв заднюю дверь, она впихнула меня на сиденье, сама села за руль. Я почувствовал, что куда-то не то плыву, не то лечу, и провалился в забытье.</p><p></p><p>Я проснулся от того, что кто-то сильно тряс меня. Крик чаек. Запах моря. С трудом выбрался из машины и попытался остановить головокружение. Мы стояли на улице, по правой стороне которой шли деревянные мостки с уходящими вниз, к пляжу, лестницами. Ронни вела меня к хижине, затерявшейся посреди утреннего сумрака. Вскоре я разобрал вывеску: «Закусочная Бена».</p><p></p><p>— Где это мы? — спросил я.</p><p></p><p>— На Кони-Айленде.</p><p></p><p>Мне снова стало плохо, и Ронни с трудом довела меня до закусочной. Мы обошли здание и приблизились к маленькому коттеджу.</p><p></p><p>— Бен! — постучала Ронни в дверь. — Проснись!</p><p></p><p>Зажегся свет. Кто-то проковылял к двери и хриплым со сна голосом спросил:</p><p></p><p>— Кто там?</p><p></p><p>— Бен, скорее открывай!</p><p></p><p>Дверь распахнулась, и я увидел коренастого мужчину с растрепанной бородой.</p><p></p><p>— Сара! — радостно улыбнулся он. — Я не ожидал, что ты вернешься так быстро! — Улыбка исчезла с его лица, когда он увидел меня. — А это кто?</p><p></p><p>— Потом все объясню. Пусти нас!</p><p></p><p>Мужчина молча шагнул в сторону. Ронни провела меня и посадила на низкий диван. Тут же все поплыло у меня перед глазами.</p><p></p><p>— Бен, горячей воды, быстро!</p><p></p><p>Мужчина как-то неловко повернулся, и, теряя сознание, я успел поразиться тому, что один рукав у него пуст, а из-под левой штанины торчит деревянный протез. Когда я вновь открыл глаза, то увидел, что Ронни и мужчина стояли, склонившись надо мной.</p><p></p><p>— Он ранен, Бен, — говорила Ронни, — он потерял много крови. Давай-ка сюда шприц и все, чем можно перевязать.</p><p></p><p>Было жарко и душно. Зачем только здесь так натоплено?! Бен, в белой рубашке рефери, поднял руку и начал счет. Когда он дошел до девяти, я рванулся и закричал:</p><p></p><p>— Все в порядке! Я готов к бою!</p><p></p><p>Комната-ринг закружилась. Ронни и однорукий рефери почему-то встали на головы. Откуда-то вынырнуло лицо Спита. Спит угрожающе кричал мне, но слов нельзя было разобрать, потому что зубов у него не было. Вдруг в углу комнаты, под дверью, вспыхнула яркая полоска света. Спит с ножом в руках подбирался ко мне.</p><p></p><p>— Отец, пусти меня! — крикнул я и нырнул в этот спасительный луч. Я свободно плыл в ярком, но не ослепляющем свете, словно рыба, я плескался в нем; но, когда я вынырнул из света, черный туман встретил меня.</p><p></p><p><span style="font-size: 22px"><strong>Книга третья</strong></span></p><p><img src="http://download.librebook.me/illustrations/01/96/20/pic019.png" alt="" class="fr-fic fr-dii fr-draggable " style="" /></p><p><span style="font-size: 12px"><strong>Глава 1</strong></span></p><p>Июльское солнце, кажется, поднимается прямо из воды, лаская лучами расшалившиеся волны. Золотистый прохладный песок под ногами свеж и чист.</p><p></p><p>Утренний пляж пуст. Толпа нахлынет сюда только через два часа. Я вдохнул свежего морского воздуха и побрел к воде. Лучшего времени для купания не придумаешь — весь Атлантический океан в моем распоряжении.</p><p></p><p>Сбросил полотенце и осмотрел себя. На руке и на боку остались едва заметные шрамы — память о Спите. Все остальные следы нашей схватки покрыл ровный загар.</p><p></p><p>Нырнул и поплыл к дальнему бакену, не обращая внимания на горько-соленую воду, попадавшую в рот. Доплыл, перевернулся на спину и позволил волнам нести меня к берегу. Здесь я был наедине с собой и со своими мыслями.</p><p></p><p>Трудно поверить, но прошло уже два месяца с той ночи, когда Сара привезла меня сюда. Нет, все, что произошло той ночью, — произошло не со мной. Это было с кем-то другим, живущим в моем теле и носящим мое имя. Теперь все позади. Сара смыла с меня ту ночь вместе с грязью и запекшейся кровью.</p><p></p><p>Дэнни Уайт. Так она назвала меня своему брату. Вспомнив об этом, я улыбнулся. Сначала я был слишком слаб, чтобы протестовать, но позже, просмотрев газеты и увидев свое имя под фоторепортажем с чемпионата по боксу, оценил ее предосторожность. Чем меньше ее брат или кто-нибудь другой будут знать обо мне — тем лучше. Мы с Ронни жадно листали газеты в поисках хоть каких-нибудь сообщений в уголовной хронике о Спите и Сборщике. Но там не было ни слова. Когда Бен вышел, я спросил ее:</p><p></p><p>— Думаешь, их еще не нашли?</p><p></p><p>— Не знаю, — она озабоченно покачала головой. — Сегодня вечером, пожалуй, я смогу сказать тебе…</p><p></p><p>— Ты поедешь к ним?</p><p></p><p>— Ехать надо обязательно. Если я не появлюсь, Макси поймет, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и явится сюда.</p><p></p><p>Я попытался подняться, но, обессилев, снова упал на подушки.</p><p></p><p>— Ронни, мне надо выбраться отсюда. У тебя могут быть неприятности.</p><p></p><p>— И куда ты пойдешь? — с любопытством спросила она.</p><p></p><p>— Не знаю, — признался я. — Подыщу что-нибудь. Мне нельзя оставаться у тебя. Рано или поздно они узнают об этом и разделаются со мной, а заодно — с тобой и Беном.</p><p></p><p>Она наклонилась и ласково потрепала меня по щеке.</p><p></p><p>— Ты останешься здесь, — твердо сказала она. — Поработаешь с Беном, поможешь ему в баре. Летом сюда приезжает миллиона полтора отдыхающих. Толпа — идеальное место, чтобы спрятаться. Да им и в голову не придет, что ты можешь быть здесь.</p><p></p><p>В том, что она сказала, был смысл.</p><p></p><p>— Но как же ты? Ведь Макси обязательно спросит, где ты была ночью. Что ты ему ответишь?</p><p></p><p>— Ничего, — отрезала она. — Любая секретарша имеет право взять сутки отдыха. В крайнем случае скажу, что ездила проведать брата. Макси знает, что каждую неделю я езжу к Бену.</p><p></p><p>— А твой брат знает о Макси?</p><p></p><p>— Он думает, что я личная секретарша Филдса. А до этого думал, что я работаю манекенщицей. — Она умоляюще посмотрела мне в глаза. — После аварии, пять лет назад, он хотел умереть, когда узнал, что лишился руки и ноги. Он решил, что теперь ему не найти работы — тысячи здоровых парней обивали пороги биржи труда. Он не хотел быть для меня обузой, мы ведь с ним одни на всем белом свете. А в тот год я как раз окончила школу; пока я училась, Бен был мне и отцом и матерью. Я убедила его, что смогу прокормить его и себя до тех пор, пока он не поправится и не подыщет себе какое-нибудь дело. — Сара горько усмехнулась. — Я была наивным ребенком. Я и не подозревала, сколько нужно денег на врачей, на лекарства, я не знала, как мало платят стенографистке. Моих пятнадцати долларов едва хватало на еду. Сначала я работала в агентстве по распространению билетов. Я быстро освоила дело, но платить больше мне не стали. Тогда, доведенная до отчаяния, я пошла к шефу и попросила прибавки к жалованью. Он только рассмеялся. Я не могла понять, над чем он смеется, и прямо спросила его об этом.</p><p></p><p>— Ты смышленая девочка, — ответил он, — однако я не могу платить тебе больше.</p><p></p><p>— Но мне очень нужны деньги! — воскликнула я.</p><p></p><p>Он минуту постоял в раздумье. Потом подошел ко мне и взял за подбородок.</p><p></p><p>— Если ты действительно в затруднительном положении, — сказал он, — я могу предложить тебе одно прибыльное занятие.</p><p></p><p>— Какое? Я на все готова. Мне нужны деньги!</p><p></p><p>— Сегодня у нас вечеринка. Ко мне приехали друзья и просили позаботиться о девочках, чтобы приятно провести время. Они платят двадцать долларов за вечер.</p><p></p><p>Наивная дура! Тогда я не понимала, о чем идет речь. Меня заворожила возможность заработать за вечер больше, чем я зарабатывала за неделю. И я согласилась встретиться с его друзьями…</p><p></p><p>Сара решительно встала. Лицо ее было холодным, голос бесстрастным.</p><p></p><p>— Вот так это и началось. Я работала не только днем, но и вечером. Теперь-то я могла оплатить врачей и лекарства. Но лишь тогда, когда на одной из таких вечеринок я встретила Макси Филдса и понравилась ему, я смогла накопить достаточно денег и купить Бену этот магазинчик.</p><p></p><p>Я не знал, что сказать. У меня пересохло во рту, и страшно захотелось курить. Увидев, что я пытаюсь дотянуться до пачки сигарет, Ронни-Сара решила помочь мне. Наши руки встретились. Я сжал ее холодные пальцы, она печально посмотрела мне в глаза.</p><p></p><p>— Так было до той ночи, когда я упросила тебя задержаться у меня. Всегда за деньги. Всегда без любви. Всегда для кого-то, только не для себя. С тобой я поняла, как много потеряла. Но было слишком поздно, я вышла на рынок, мне дали цену, и теперь трудно что-либо изменить.</p><p></p><p>— Ронни… Сара, ты считаешь, что тебе обязательно туда возвращаться?</p><p></p><p>— Да, Дэнни… Видишь, с какой продажной тварью ты связался. — Она вытащила из пачки сигарету и протянула ее мне. — Дэнни, давай оставим между нами все, как было той ночью… Ведь мы друзья, правда?</p><p></p><p>— Да, Сара, мы с тобой друзья, — ответил я.</p><p></p><p>Вошел Бен с кастрюлькой бульона. Немного поев, я задремал. А когда проснулся, ее уже не было, рядом сидел Бен и задумчиво глядел на меня своими печально-ласковыми, как у Сары, глазами.</p><p></p><p>— Она уже уехала?</p><p></p><p>Бен молча кивнул, потом неловко выговорил:</p><p></p><p>— Ее босс, мистер Филдс, будет ждать ее днем. Он очень занятой человек и не может обходиться без ее помощи.</p><p></p><p>— Да, — согласился я, — он — важная персона.</p><p></p><p>Неловко прокашлявшись, Бен произнес:</p><p></p><p>— Сара сказала, что ты не прочь поработать со мной это лето.</p><p></p><p>— Да.</p><p></p><p>— Я не смогу платить много, — продолжал он извиняющимся тоном, — потому что сам не знаю, будет прибыль или нет.</p><p></p><p>— Не будем говорить о деньгах, Бен, — ответил я. — Это неважно. Важнее другое — смогу ли я отплатить тебе за твою доброту.</p><p></p><p>Он широко улыбнулся и радостно сказал:</p><p></p><p>— Мы поладим с тобой, Дэнни.</p><p></p><p></p><p>И действительно, мы с ним прекрасно ладили вот уже почти два месяца. Сара приезжала раз в неделю и радовалась нашим успехам в торговле. Бен был счастлив, но я видел, что дело у него идет из рук вон плохо. Широкая душа — он тратил деньги быстрее, чем мы их зарабатывали. Но главное — Филдс до сих пор не добрался до меня, а большего мне и не нужно было.</p><p></p><p>Через неделю после моего спасения Сара привезла первые известия о Спите и Сборщике. Они лежали в частной клинике одного из друзей Филдса. У Сборщика была сломана челюсть, а Спиту пришлось перенести сложную операцию — еще несколько сантиметров, и нож вошел бы ему в сердце. Короче, все обошлось более или менее благополучно, и это было хорошо, я не хотел бы, чтобы на мне был и этот грех.</p><p></p><p>Филдс, конечно, был вне себя от ярости. Он поклялся всеми святыми, какие у него только были, что достанет меня из-под земли, и тогда я пожалею, что появился на свет божий. В ту ночь его люди обыскали всю округу, да и теперь — спустя неделю — поиски еще продолжались.</p><p></p><p>Шло время, и ярость Филдса понемногу утихала. По словам Сары, он все реже вспоминал обо мне, но если вспоминал — настроение у него портилось. Он был убежден, что я с деньгами смылся из города. Естественно, у меня не было ни малейшего желания разубеждать его в этом.</p><p></p><p>Порой мне нестерпимо хотелось попросить Сару узнать что-нибудь о моей семье, о Нелли, но каждый раз что-то удерживало меня от этого. Я даже не осмеливался написать им: Сара предупредила меня, что Филдс не выпускает их из своего поля зрения. Мне было интересно узнать, удалось ли отцу купить аптеку с помощью моих денег, устроилась ли на работу Мими, как чувствует себя мама. Наверняка она была убита моим исчезновением. Ночами я подолгу лежал без сна, думая о них. Закрыв глаза, я представлял, что вернулся домой, мне слышался запах куриной лапши… Потом опять всплывало сердитое лицо отца… Но стоило открыть глаза, как все мгновенно исчезало.</p><p></p><p>Я думал о Нелли, мечтал о ней. Ее милое лицо с мудрой улыбкой итальянской мадонны, ее глаза, полные нежности и любви!.. Поняла ли она, что со мной случилось? Помнит ли она последние слова мои: «Что бы ни случилось, помни, что я люблю тебя!»? Она еще тогда кивнула в ответ и прошептала: «Я знаю и верю тебе, Дэнни!»</p><p></p><p>Я тряс головой, прогоняя от себя эти видения, — от них впору было свихнуться. Засыпал под утро, слушая ровное сопение Бена. А когда просыпался — солнце светило так жизнерадостно, что нельзя было не поверить: все будет о’кей!</p><p></p><p>Вот и сейчас солнце ласкало меня лучами.</p><p></p><p>— Дэнни! — услышал я знакомый голос.</p><p></p><p>От неожиданности я чуть не хлебнул воды, перевернулся и увидел Сару. Она стояла на берегу и махала мне рукой.</p><p></p><p><span style="font-size: 12px"><strong>Глава 2</strong></span></p><p>Когда я доплыл до берега, она уже разделась, постелила полотенце и сидела, наслаждаясь солнцем.</p><p></p><p>— Что вы тут делаете, мисс? Мы ожидали вас только послезавтра.</p><p></p><p>— Макси уехал из города, — сказала она, надевая купальную шапочку. — Я свободна на весь уик-энд.</p><p></p><p>— Что-нибудь стряслось?</p><p></p><p>— А я почем знаю? Главное, что теперь я могу провести пару дней наедине с тобой.</p><p></p><p>Смысл ее слов дошел до меня только тогда, когда мы довольно далеко отплыли. Она ни словом не обмолвилась о Бене. Я повернулся и с любопытством взглянул на нее. Плыла она очень неплохо.</p><p></p><p>— Ты видела Бена? — спросил я.</p><p></p><p>— Ага, — фыркнула она. — Он сказал, что ты здесь. — Она перевернулась на спину и раскинула руки. — Как хорошо, господи! Давно не плавала, устала.</p><p></p><p>Я подплыл к ней и поддержал ее за плечи.</p><p></p><p>— Отдохни немного. Сейчас дыхание восстановится.</p><p></p><p>Ее легкое, почти невесомое в воде тело словно притянуло к моей ладони, воз.буждение пронизало меня, и я поспешно отпрянул. Она повернулась и удивленно посмотрела.</p><p></p><p>— Почему ты отпустил меня, Дэнни? Мне было так хорошо.</p><p></p><p>— Да вот, волна… — попытался я оправдаться.</p><p></p><p>— Не думай, что меня легко провести. Что случилось?</p><p></p><p>Я виновато смотрел на нее. Ее лицо, омытое океанской водой, сейчас было молодым и удивительно свежим, будто вода смыла все те нелегкие знания, всю ту боль, что носила она в своем сердце. Мне не хотелось лукавить, это было нечестно по отношению к ней.</p><p></p><p>— Так мне легче, Сара, — признался я.</p><p></p><p>— Легче? — насмешливо откликнулась она.</p><p></p><p>— Ты так красива…</p><p></p><p>— И только? — улыбнулась она.</p><p></p><p>— А что может быть еще?</p><p></p><p>Она помолчала, потом спросила:</p><p></p><p>— Кто я для тебя, Дэнни?</p><p></p><p>— Ты — мой настоящий друг, это главное.</p><p></p><p>Она подплыла ко мне и обвила мою шею руками.</p><p></p><p>— Только друг, Дэнни?</p><p></p><p>— Разве этого мало? — пробормотал я. — Для меня — очень, очень много, и я не хотел бы, чтобы наша дружба исчезла.</p><p></p><p>— А если ты меня поцелуешь, то она исчезнет?</p><p></p><p>— Не знаю, может быть, — пожал я плечами.</p><p></p><p>— Почему, потому что ты любишь другую?</p><p></p><p>Я молча кивнул.</p><p></p><p>— А ты все-таки попробуй, может быть, ничего не случится с нашей дружбой? — Она загадочно улыбнулась, прижалась ко мне всем телом и подставила просящие губы. Губы ее оказались мягкими и слегка горьковатыми от морской воды. Теперь она вовсе не казалась невесомой, а будто тянула меня в бездонные океанские глубины. Нехотя она отстранилась и печально посмотрела вдаль.</p><p></p><p>— Я знаю, что ты никогда не полюбишь меня так, как любишь ее. Наверное, так оно и должно быть. Но мы можем многое дать друг другу. Пусть ненадолго, но это нужно нам обоим, как глоток воды умирающему от жажды. Поэтому не будем портить наше маленькое счастье ненужными угрызениями совести.</p><p></p><p>Вместо ответа я еще раз крепко поцеловал ее.</p><p></p><p>Она научила меня одной важной вещи — пониманию того, что отталкивать друзей, не давая им того, что им нужно, жестоко. Ну а если же они бывали согласны принимать мираж за реальность, то в этом не было моей вины.</p><p></p><p></p><p>Она заботливо вытирала мне спину полотенцем.</p><p></p><p>— Я только сейчас заметила, что ты стал совсем черным от загара, а волосы выгорели. Теперь тебя никто и не узнает.</p><p></p><p>— Но ты же меня узнала, — улыбнулся я.</p><p></p><p>— Это совсем другое. Я всегда узнаю тебя, даже с закрытыми глазами, милый. К тому же я знала, где тебя искать.</p><p></p><p>Неожиданно на ее лице появилось озабоченное выражение.</p><p></p><p>— Да, кстати, только что вспомнила. Ты знаешь Сэма Готкинса — концессионера?</p><p></p><p>— Да, а что?</p><p></p><p>— На следующий день он приходил к Макси в офис и спрашивал о тебе. С ним еще был один парень-итальянец. Кажется, его звали Зеп. Ты его тоже знаешь?</p><p></p><p>— Да, это брат одной девушки. А как они вышли на Макси?</p><p></p><p>— До них дошло, что Макси ищет тебя. Вот они и пришли выяснить, в чем дело. Оказывается, Сэм и Макси — старые приятели. Я слышала, как Сэм сказал, что он ничего не знал о твоем исчезновении, но твоя сестра пришла к нему навести справки. Почему она обратилась именно к нему?</p><p></p><p>— Раньше я работал на Сэма, — объяснил я. — Кроме того, Сэм был моим менеджером, он хотел сделать из меня профессионала. Ну и что Макси ответил?</p><p></p><p>— Он сказал, что ищет тебя.</p><p></p><p>— Макси сказал, зачем я ему нужен?</p><p></p><p>— Да! И Сэм страшно рассвирепел. Он ругал Макси последними словами, кричал, чтобы тот убрал от тебя свои вонючие лапы. Я впервые видела, чтобы с Макси так разговаривали.</p><p></p><p>— Ну и что, Филдс проглотил все это?</p><p></p><p>— Не совсем. Он почувствовал, что Сэм может дать откупного теперь, когда потерял тебя. Они долго спорили. Макси сказал, что рассчитается с тобой, если поймает. Сэм предупредил Макси, что лично свернет ему шею, если с тобой что-нибудь случится. Он сказал, что сначала должен потолковать с тобой, а уж потом они решат, что делать дальше.</p><p></p><p>Я в отчаянии опустил голову: больше надеяться было не на кого.</p><p></p><p>— И тогда Макси согласился? — спросил я, заранее зная ответ.</p><p></p><p>— Похоже, что да, потому что после этого они успокоились и долго беседовали о каких-то делах. Выпили бутылку виски. Потом Сэм позвонил твоей сестре, договорился встретиться и ушел. Макси еще долго топал ногами и божился, что доберется до тебя, а уж потом сообщит об этом Сэму.</p><p></p><p>Другого я не ожидал. Хитрая свинья, он не мог поступить иначе. Вдруг Сара ошарашила меня вопросом:</p><p></p><p>— Твоя сестра обручена с Сэмом Готкинсом?</p><p></p><p>— Почему ты об этом спрашиваешь?</p><p></p><p>— Разговаривая с Макси, Сэм больше всего напирал на то, что он первым должен поговорить с братом невесты. Он сказал, что если Филдс расстроит его женитьбу, то он этого никогда ему не простит. Ты подозревал что-нибудь подобное?</p><p></p><p>— Нет, — покачал я головой. — Я даже не подозревал, что они познакомятся.</p><p></p><p>Сэм и Мими… Кто бы мог подумать! Это было самое удивительное в рассказе Сары.</p><p></p><p><span style="font-size: 12px"><strong>Глава 3</strong></span></p><p>Я стоял за стойкой бара, когда на террасу, пыхтя и сердито стуча протезом, взобрался расстроенный Бен.</p><p></p><p>— Черт бы побрал этих мальчишек-разносчиков!</p><p></p><p>— Что случилось, Бен? — спросила Сара.</p><p></p><p>— К нам направлялся клиент, — махнул он рукой в сторону пляжа, — а вон тот мальчишка перехватил его. Удивляюсь, как мы еще не вылетели в трубу. Эту орущую стаю нужно как-то убрать отсюда.</p><p></p><p>— Полиция и так гоняет их с пляжа, — заметила Сара.</p><p></p><p>— Девок голозадых твоя полиция гоняет! — в сердцах бросил Бен и проковылял на склад.</p><p></p><p>— Кажется, Бен не на шутку рассердился.</p><p></p><p>— Да, — озабоченно проговорила Сара. — Он ведь всегда мечтал о таком баре и лавке. Но если так дело дальше пойдет, то он едва покроет расходы. А о прибыли и говорить нечего. Бен гордый, он терпеть не может обращаться ко мне за деньгами.</p><p></p><p>Как я раньше не подумал об этом! Сэм разбогател исключительно благодаря тому, что давал своим арендаторам высокий процент от прибыли. Они были заинтересованы в увеличении выручки. А что, если мы с Беном пойдем по этому же пути? А мальчишки будут нашими арендаторами! Это была идея!</p><p></p><p>Я подошел к Бену, который мрачно стоял у кассы, и положил ему на плечо руку.</p><p></p><p>— Послушай, старик. А ведь мальчишек можно приручить. — Он непонимающе уставился на меня. Я показал большим пальцем за спину, на пляж. — Почему бы не взять их в долю?</p><p></p><p>— Не смеши людей, Дэнни. Ты хочешь, чтобы я на одной ноге скакал по пляжу и собирал то, что они мне должны?</p><p></p><p>— Тебе не придется за ними бегать. Они будут платить тебе за товар авансом. Ты ведь закупаешь товар оптом, а с ними на складах никто и разговаривать не будет. Ты делаешь наценку и перепродаешь товар ребятам. А уж по сколько они его смогут сбыть — не твоя забота.</p><p></p><p>— А что! — загорелся Бен. — Если возьмешь на себя переговоры с ними, можно попробовать.</p><p></p><p>— Согласен. Вот увидишь, они через неделю станут твоими друзьями.</p><p></p><p>Сара с любовью смотрела на нас.</p><p></p><p>— Ну что, Бен, по рукам?</p><p></p><p>— По рукам, Дэнни! Просто я забываю, что я теперь не один.</p><p></p><p></p><p>Старый будильник показывал одиннадцать часов, когда Бен поднялся из-за стола.</p><p></p><p>— Все, больше не могу! — решительно проговорил он, с отвращением отодвигая от себя гору мелочи. — Сара, будь добра, посчитай остальное, иначе я сойду с ума.</p><p></p><p>Сара принялась быстро перебирать монеты, а Бен, усталый и счастливый, обернулся ко мне.</p><p></p><p>— Ну и неделька! Я никогда так не уставал. Эти мальчишки замучили меня.</p><p></p><p>— Что я тебе говорил, — улыбнулся я. — Мы сделали почти восемь сотен меньше чем за шесть дней. И это только начало.</p><p></p><p>— Боюсь, что к концу сезона я протяну ноги, и вы сможете похоронить меня в серебряном гробу, как спящую царевну.</p><p></p><p>Мы с Сарой рассмеялись. Она ссыпала монеты в небольшие бумажные пакеты.</p><p></p><p>— Никогда не видела столько мелочи, — призналась она.</p><p></p><p>Вдруг Бен напустил на себя серьезный вид, откашлялся и торжественно произнес:</p><p></p><p>— Вот мы тут с Сарой подумали и решили, что будет только справедливо, если ты получишь двадцать пять процентов от выручки.</p><p></p><p>Я изумленно уставился на улыбающиеся лица брата и сестры. У меня комок подступил к горлу, что-либо ответить я был не в силах.</p><p></p><p>— Что-то не так, Дэнни? — забеспокоился Бен. — Ты считаешь, этого мало?</p><p></p><p>— Я… я не знаю, как тебя благодарить, Бен, — обрел я наконец дар речи.</p><p></p><p>— Благодарить надо не меня, а сестру. Это она надоумила меня выделить тебе процент. Ведь идея-то была твоей.</p><p></p><p>— Все законно, Дэнни. Ты заработал эти деньги, — подтвердила Сара.</p><p></p><p>Бен сразу же начал строить прожекты.</p><p></p><p>— А почему бы нам не снять номер, — предложил он. — Век не принимал горячей ванны. Теперь мы можем это себе позволить.</p><p></p><p>Я отрицательно покачал головой. Отель был слишком людным местом, кто-нибудь обязательно узнал бы меня.</p><p></p><p>— Нет, Бен. Вы с Сарой можете идти, а я останусь. Надо ведь кому-то присматривать и за здешним хозяйством?</p><p></p><p>Бен растерянно посмотрел на меня, потом на Сару. Она сразу же поняла, чего я опасаюсь.</p><p></p><p>— По-моему, Дэнни прав, — поддержала она меня. — Потом ты, Бен, сменишь Дэнни.</p><p></p><p>Дверь за ними закрылась. Я устало растянулся на койке и закурил. Здесь я был в полной безопасности. Незаметно для себя я заснул.</p><p></p><p>Проснулся я от осторожного стука в дверь. Снаружи было темно, и я зажег свет. Часы показывали час ночи. Снова поскреблись в дверь. Я потер лицо и настороженно спросил:</p><p></p><p>— Кто там?</p><p></p><p>— Я, — раздался голос Сары.</p><p></p><p>Я открыл дверь и выглянул наружу. Яркий холодный свет полной луны смешался с неоном нашей вывески в нечто фантастическое.</p><p></p><p>— Мне не спалось, — смущенно сказала Сара, — и я решила прогуляться. Проходила мимо и заглянула посмотреть, спишь ли ты.</p><p></p><p>Я отошел в сторону, пропуская ее.</p><p></p><p>— Бен принял ванну и сразу завалился спать, — продолжала она, проходя в комнату. — Он здорово устал за неделю, но я никогда не видела его таким счастливым.</p><p></p><p>— Я рад, — сказал я, садясь на койку.</p><p></p><p>Она присела на стул напротив.</p><p></p><p>— Дай мне сигарету, — попросила она.</p><p></p><p>Я протянул ей пачку.</p><p></p><p>— Спичку?</p><p></p><p>Пришлось встать и дать ей прикурить.</p><p></p><p>— Сколько тебе лет, Дэнни? — спросила она, выдыхая дым.</p><p></p><p>— Восемнадцать.</p><p></p><p>Опять наступило молчание.</p><p></p><p>— Дэнни, я завтра опять уезжаю в город.</p><p></p><p>— Я знаю.</p><p></p><p>— Да что ты можешь знать, — с раздражением произнесла она и поджала губы. — Если бы ты только знал, насколько мне ненавистна сама мысль об этом! Но если я не поеду, он явится сюда.</p><p></p><p>Я молча наблюдал за ней. Она встала и воскликнула:</p><p></p><p>— Ненавижу, ненавижу эту грязную свинью! Век бы его не знать!</p><p></p><p>— Я бы тоже хотел этого, — попытался пошутить я.</p><p></p><p>— Ты не знаешь Макси. С тобой он не может сделать то, что проделывает со мной. Твое счастье, что ты — мужчина.</p><p></p><p>Неожиданно она беззвучно разрыдалась. Я беспомощно обнял ее за плечи, не зная, как утешить. Она плакала, спрятав лицо у меня на груди.</p><p></p><p>— Дэнни, Дэнни! Ты не знаешь… Он — зверь, с.адист. Дэнни, если б ты только знал, как я его боюсь!.. Как я не хочу возвращаться!</p><p></p><p>— Тогда не возвращайся, — сказал я, гладя ее волосы. — У Бена дело пошло. Тебе больше не нужны грязные деньги Макси.</p><p></p><p>Она подняла на меня глаза, полные смертной муки.</p><p></p><p>— Я должна, Дэнни. Он обязательно придет сюда, и тогда Бен узнает обо всём. Я не могу допустить этого.</p><p></p><p>Мне нечего было возразить. Я просто наклонился и поцеловал ее.</p><p></p><p>— Наступит день, Сара, когда тебе не нужно будет возвращаться, — пообещал я.</p><p></p><p>— Дэнни! — Она порывисто прильнула ко мне. — Я больше не могу стоять на ногах.</p><p></p><p>Мы молча пошли к постели.</p><p></p><p>Она была искусна в любви. Она бросалась в нее, как в омут, и я был рядом с ней.</p><p></p><p></p><p>Через неделю Бен объявил, что Сара уходит от Макси Филдса, что они с сестрой собираются податься на Запад и открыть новое дело, что они надеются, что я поеду с ними.</p></blockquote><p></p>
[QUOTE="Маруся, post: 387248, member: 1"] [SIZE=6][B]День переезда. 17 мая 1934 года[/B][/SIZE] — Доброй ночи, чемпион! — Зеп хлопнул меня по спине и застучал каблуками по лестнице. Мы повернулись друг к другу. Нелли улыбнулась и обняла меня за шею. — Первый раз за весь вечер мы остались вдвоем, — прошептала она, — а ты не хочешь меня поцеловать… Я наклонился к ней, но только наши губы встретились, наверху раздался какой-то шум. Я выпрямился и напряженно прислушался. — Что-нибудь не так, Дэнни? — спросила она с участием. — Все в порядке, Нелли, — выдавил я улыбку. — Тогда почему ты дергаешься? — Она снова потянулась ко мне. — Так ты не собираешься меня целовать? — Я слишком возбужден, — прозвучал мой неловкий ответ. Не мог же я рассказать ей о том, что меня беспокоило. — Слишком возбужден, чтобы поцеловать меня? — рассмеялась она. Моя попытка ответить на ее смех была безуспешной, поэтому я просто поцеловал ее. Она радостно откинула голову. — Теперь тебе лучше, Дэнни? Да, мне было теперь легче. На минуту я позабыл обо всем на свете. — А теперь, Дэнни, можешь идти домой и ложиться в постель. Ты все время нервничаешь: наверное, и вправду очень устал. Она опять была права: весь вечер я был как на иголках. В ресторане, куда нас затащил Сэм, я вздрагивал от каждого шага за спиной, едва мог есть. Но мне показалось, что этого никто не заметил. — Ничего страшного, Нелли, — откликнулся я быстро. — Самое главное, не забывай, что я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, что бы ни случилось, — ответила она, подставила щеку для поцелуя и пожелала мне спокойной ночи. — Спокойной ночи, милая. Она поднялась по лестнице, я вышел на улицу. Через несколько шагов я ощутил, что за мной следят. Остановился, оглянулся. Никого. Вновь двинулся вперед, лопатками чувствуя чей-то взгляд. Под фонарем глянул на часы. Шел третий час. Вдруг краем глаза заметил какое-то движение в тени. Резко обернулся, замер, готовый в любой момент убежать. Из тени под свет фонаря не спеша вышел маленький серый котенок, и я рассмеялся облегченно. Еще немного — и будут грезиться привидения. Пошел дальше. Огни Деланси-стрит были уже совсем рядом. Я влился в толпу, чувствуя себя здесь в безопасности. Медленно шел я среди людей, и постепенно страх покидал меня. Мальчишка — продавец газет выкрикивал: — Утренний выпуск! Спортивные новости! Я купил газету и развернул последнюю страницу. Моя фотография была в правом верхнем углу. Камера запечатлела меня, когда я стоял над Гарделлой. Гордость переполнила меня, я представил, как все эти люди, что проходили сейчас мимо, будут приветствовать меня — нового чемпиона. Я представил, как изменятся их лица, если они узнают, что я — Дэнни Фишер. Улыбка мигом слетела с моих губ, когда я увидел, что есть люди, которым не надо было говорить, кто я такой. Из окна кондитерской высунулся Спит, он улыбался мне. Газета выскользнула из пальцев. Ощущение не обмануло меня — они все время следили за мной, дожидались, когда я останусь один. Спит кивнул человеку, стоявшему на тротуаре. Мне он был знаком. У нас в квартире его звали Сборщиком. Филдс посылал его к тем, кто отказывался платить. После встречи с ним они с радостью расплачивались, если, конечно, могли. Я быстро нырнул в толпу, борясь с желанием броситься бежать со всех ног. Опасность не грозит мне, только пока я нахожусь среди людей. Оглянулся. Спит и Сборщик шли за мной. Я свернул на Клинтон-стрит. Людей здесь было поменьше, но все-таки достаточно, чтобы не терять голову от страха. Дальше будет хуже. Следующий квартал обычно пуст в это время. Проскочить его — и окажешься дома. Так и есть — ни души. Шаги мои замедлились. «Не вернуться ли на Деланси-стрит?» — подумал я, оглядываясь. — Нет, поздно. Они слишком близко ко мне. Деваться было некуда — только вперед. Я представил квартал, который мне предстояло преодолеть. Там был маленький тупичок между двумя домами. Узкий — двоим не разойтись. Если доберусь до него раньше них — у меня есть шанс. Большой грузовик начал поворачивать, и я бросился через дорогу прямо перед ним. Завизжали тормоза, послышалась ругань Спита — грузовик отрезал их от меня. До тупичка оставалось еще добрых сто метров, когда я посмотрел назад. Спит и Сборщик только что пересекли шоссе и бежали за мной. Я свернул в тупик, задев плечом стену, прижался к кирпичам и перевел дыхание. Здесь было совершенно темно, дальше я двигался на ощупь, ведя рукой по стене. Тупик заканчивался глухой стеной, вот она. Где-то здесь, в нескольких футах над землей, должна быть небольшая ниша. Нашел, забрался в нее и развернулся лицом к улице. Глаза привыкли к темноте, и я уцепился за кусок арматуры, зачем-то соединявший стены домов. Мои пальцы уцепились за холодное железо, и я скорчился, ожидая. Только один из преследователей мог сюда пройти. Кровь пульсировала в висках. Я затаил дыхание. В конце узкого прохода послышался говор. Слов разобрать было нельзя, даже отличить один голос от другого невозможно. Тишина. Приближающиеся шаги. Вскоре обозначилась фигура человека. Он осторожно двигался во мраке, как и я, ведя рукой по стене. У входа виднелся второй. Отлично. — Мы знаем, Фишер, — раздался хриплый шепот Сборщика, — ты здесь. Выходи, тебя хочет видеть босс. Он хочет дать тебе возможность исправиться! — Я молчал: знаю я ваше «исправиться»! — Ты слышишь меня, Фишер? Свет очертил его жирные покатые плечи. Я напрягся и покрепче ухватился за стальной прут. Сборщик был уже в шести футах от меня, пяти… четырех… Меня он все еще не видел. Три фута… два… Пора! Повиснув на арматуре, я выбросил вперед ноги — точно ему в голову. Он дернулся, почувствовав опасность, но было уже поздно. Мои тяжелые ботинки попали ему в подбородок и лоб. Раздался глухой треск. Сборщик свалился. Раскачиваясь над ним, я пытался разглядеть, что с ним. Он казался грязным пятном на земле. Тихонько застонал. Я спрыгнул и присел рядом. Он дернулся несколько раз и затих. Осторожно я ощупал его лицо. Так, жить, кажется, будет. Оглянулся. Спит все еще стоял у входа, прислушиваясь. Вскоре донесся его голос: — Ты нашел его? Я промычал утвердительно. Чтобы спокойно пойти домой, надо Спита положить рядом со Сборщиком. Спит двинулся вперед. — Держи его, — окликнул он, — я хочу расписаться на сукином сыне! — в руке его блеснул нож. Я присел еще ниже и подался вперед. Еще два шага. Так, теперь наступила очередь Спита. Все! Я бросился вперед и ударил его в подбородок. Но кулак только скользнул по лицу, — он вовремя отклонился. Нож! Я успел перехватить лезвие. Острая боль пронзила меня, когда он крутанул нож в моей ладони. Рука рефлективно дернулась, и тут же словно раскаленным железом обожгло бок. Я задохнулся от неожиданного удара, но все-таки сумел перехватить нож. Спит снова повернул его в моей ладони, но на этот раз я выдержал. Свободной рукой он потянулся к моему горлу, я наконец ударил его. Кости пальцев заболели — я попал ему точно в зубы. Но эта боль была приятной. Резко ударил коленом. Он охнул и скорчился. Вывернув ему руку за спину, я поднял его и поставил прямо, уперся плечом в горло, прижал к стене и принялся бить. Бил я его до тех пор, пока у меня хватало сил удерживать его. Наконец я отпустил его руку и отступил. Дышать было тяжело, будто в легкие насыпали песку. Он лежал у моих ног на животе. Я наклонился посмотреть, где нож. Тут же наткнулся — нож по самую рукоятку вошел в бок Спита. Это случилось, наверное, тогда, когда я прижимал его к стене. Не было ни радости, ни печали. Сейчас повезло мне. Я выпрямился и медленно побрел к выходу из тупика. «Интересно, умер Спит? А впрочем, черт с ним! Все равно. Теперь уже все равно — только бы добраться до постели и лечь. А потом — все будет хорошо. Утром. Я проснусь, и окажется, что мне приснился плохой сон». Я стоял перед дверью квартиры, одной рукой зажимая рану в боку, а другой — разыскивая по карманам ключ. Куда он запропастился? Липкими от крови пальцами я нашел только свернутые в трубочку деньги и огрызок карандаша. Интересно, куда же я его задевал? Мысли путались в голове, стоять было тяжело, видимо, я потерял много крови. Вдруг перед моими глазами всплыла утренняя сцена. Мы повздорили с отцом, и я бросил ключ на стол. Под дверью виднелась полоска света. В квартире еще не спали. Сейчас наконец-то меня впустят, и я смогу отдохнуть. Я тихонько постучал и услышал шаркающие шаги отца. — Кто там? — спросил он. — Это я, папа, — обрадованно проговорил я. — Открой, пожалуйста! — Теперь будет все в порядке. Отосплюсь и забуду этот кошмарный день. — Уходи! Ты мне больше не сын. До меня с трудом дошел смысл сказанной фразы. Не может быть! Неужели я окончательно рехнулся? Отец не мог сказать этого. — Это я — Дэнни, — повторил я. — Открой дверь. У меня нет ключа. — Я сказал тебе — уходи. Это не твой дом, — неумолимо отвечал отец. Меня охватил ужас, я забарабанил в дверь, оставляя на ней кровавые следы. — Пусти меня, папа! — в панике закричал я. — Мне некуда больше идти! За дверью послышались рыдания и умоляющий голос матери. Но ее прервал властный голос отца: — Нет, Мери, с меня достаточно. Я всегда выполняю то, что обещал. На этот раз я не уступлю! Выключатель щелкнул, и свет под дверью погас. Плач матери затих где-то в глубине квартиры. Ничего не понимая, я смотрел на черную дверь собственного дома. Кошмар продолжался, нужно было жить в нем дальше. Я, понурив голову, пошел вниз по лестнице. Куда идти? Сел на ступеньки, уткнулся в холодную чугунную решетку и беззвучно заплакал. Я, наверное, забылся на какое-то время, потому что, открыв глаза, не сразу смог понять, где я нахожусь. Снова появилось ощущение, что за мной наблюдают. Вглядевшись, на другой стороне улицы я заметил машину. Фары были выключены. Мотор тихо урчал. Наверное, Сборщик очухался и донес Филдсу обо всем. Я перекатился на живот и вполз назад в парадное. Там я прислонился спиной к стене, чтобы передохнуть и обдумать положение. Может быть, мне удастся добраться до крыши и потом спуститься оттуда по пожарной лестнице в соседний дом? Тогда я оторвусь от них. Ну а дальше что? Укрыться мне негде, а у них глаза и уши повсюду. А если я верну эти чертовы деньги, может быть, они от меня отстанут? Отстать-то отстанут, но сначала изуродуют. Я теперь должен им не только деньги. Да, деньги… А ведь они могут пойти на что-нибудь полезное. Даже если отец не сможет купить аптеку, мать и Мими получат хоть небольшую передышку. На полу под почтовым ящиком я нашел какое-то уведомление. На обратной стороне листка огрызком карандаша написал: «Дорогая мама. Это деньги на магазин. Не позволяй ему выбросить их. Они достались мне слишком дорого. С любовью — Дэнни». Завернув деньги в записку, я засунул их в наш почтовый ящик. Сил подниматься на крышу больше не было. «Будь что будет!» — решил я и вышел на улицу. Машина — уже с выключенным мотором — все так же стояла на другой стороне улицы. Подавив страх, я засунул окровавленные руки в карманы и медленно побрел по пустынному тротуару. Я не прошел и половины квартала, когда за спиной раздался шелест шин приближающейся машины. «Бежать!» — пронеслось в мозгу, но я остановился, повернулся и пошел навстречу. Больше они не увидят мою спину! Злые слезы текли по моим щекам. От слабости подгибались колени, тошнило, но я шел, стараясь не упасть. Но машина почему-то ехала слишком медленно — медленнее, чем убывали мои силы. Пришлось остановиться возле фонарного столба и опереться на него. «Когда ты вырос, Дэнни?» — почудился мне непонятный голос. В жизни наступает момент, когда каждый находит ответ на этот мучительный вопрос. Ко мне пришел ответ в ту холодную ночь, в минуту смертельной опасности. Я боялся смерти. Я впервые понял, что я — смертен, что сотворен из плоти и крови, что я буду гнить, разлагаться, превращаться в прах. Кровь застынет и почернеет в моих венах. А потом наступит Судный день. Мои отец и мать были лишь творцами моего тела, но они не отвечали за мою душу. Ноги мои подогнулись, и я, цепляясь за выскальзывающий из рук столб, медленно опустился на колени и закрыл глаза в ожидании решения Судьбы. Машина остановилась. Стукнула дверца. Послышались торопливые шаги. «Вот и все. Вот и кончилось», — решил я про себя и начал молиться. Легкая рука осторожно дотронулась до моего плеча, и странно знакомый голос прошептал: — Дэнни! Я попытался глубже зарыться лицом в ладони. Отчаянный крик застрял у меня в груди. с.мерть почему-то говорила со мной нежным женским голосом. Это, наверное, для того, чтобы продлить мои мучения. — Дэнни, очнись! — настойчиво повторяла с.мерть голосом Ронни. — Я везде искала тебя. Тебе нужно немедленно скрыться! Нет, кажется, это не голос Смерти. Он не мог быть наполнен такой искренней теплотой, таким участием. Медленно, стараясь не спугнуть видения, я поднял голову и осмелился взглянуть на склонившуюся надо мной женщину. Лицо Ронни было бледным в свете люминесцентных ламп. — Я приехала, чтобы предупредить тебя, — быстро зашептала она. — Макси приказал Спиту и Сборщику разыскать и разделаться с тобой! На меня напал какой-то дикий смех. Я всхлипывал, икал, но никак не мог остановиться. Она недоуменно смотрела на меня, раздумывая, наверно, не сошел ли я с ума. Потом, увидев, что я весь в крови, воскликнула с неподдельным ужасом: — Неужели я опоздала? Ее испуг привел меня в себя. Я протянул ей руку и хрипло произнес: — Не бойся. Они не придут. Я с ними уже переговорил. Лучше помоги мне встать. Она взяла меня за руку и помогла подняться на ноги. Никогда бы не подумал, что у нее столько сил. — Как это — «переговорил»? — переспросила она. — Расскажи толком, что произошло? — А бог его знает, что произошло… — пробормотал я. — Я оставил их в тупике. Спит, по-моему, отдал концы. А может быть, и Сборщик. А может быть, и оба… — эта мысль почему-то опять развеселила меня, но я удержался и не начал смеяться. — Они пришли убить меня, а я их прикончил. Правда, смешно? Ай да Дэнни! Ай да чемпион! Меня трясло, я сам не понимал, что говорю. Наконец поток слов иссяк, и я услышал, как Ронни терпеливо мне выговаривает: — Дэнни, тебе нужно как можно быстрее спрятаться. Забиться в какую-нибудь щель и затихнуть, пока все не уляжется. Филдс перевернет весь Нью-Йорк, когда узнает, что ты натворил! — Мне некуда спрятаться, некуда забиться… — грустно улыбнулся я ей. — Даже мой родной отец отказался от меня. — Некуда идти? — задумчиво произнесла она. — Совершенно некуда. Приступ веселья исчерпал последние мои силы. Я снова стал медленно оседать на тротуар. Ронни подхватила меня под мышки и поволокла к машине. Открыв заднюю дверь, она впихнула меня на сиденье, сама села за руль. Я почувствовал, что куда-то не то плыву, не то лечу, и провалился в забытье. Я проснулся от того, что кто-то сильно тряс меня. Крик чаек. Запах моря. С трудом выбрался из машины и попытался остановить головокружение. Мы стояли на улице, по правой стороне которой шли деревянные мостки с уходящими вниз, к пляжу, лестницами. Ронни вела меня к хижине, затерявшейся посреди утреннего сумрака. Вскоре я разобрал вывеску: «Закусочная Бена». — Где это мы? — спросил я. — На Кони-Айленде. Мне снова стало плохо, и Ронни с трудом довела меня до закусочной. Мы обошли здание и приблизились к маленькому коттеджу. — Бен! — постучала Ронни в дверь. — Проснись! Зажегся свет. Кто-то проковылял к двери и хриплым со сна голосом спросил: — Кто там? — Бен, скорее открывай! Дверь распахнулась, и я увидел коренастого мужчину с растрепанной бородой. — Сара! — радостно улыбнулся он. — Я не ожидал, что ты вернешься так быстро! — Улыбка исчезла с его лица, когда он увидел меня. — А это кто? — Потом все объясню. Пусти нас! Мужчина молча шагнул в сторону. Ронни провела меня и посадила на низкий диван. Тут же все поплыло у меня перед глазами. — Бен, горячей воды, быстро! Мужчина как-то неловко повернулся, и, теряя сознание, я успел поразиться тому, что один рукав у него пуст, а из-под левой штанины торчит деревянный протез. Когда я вновь открыл глаза, то увидел, что Ронни и мужчина стояли, склонившись надо мной. — Он ранен, Бен, — говорила Ронни, — он потерял много крови. Давай-ка сюда шприц и все, чем можно перевязать. Было жарко и душно. Зачем только здесь так натоплено?! Бен, в белой рубашке рефери, поднял руку и начал счет. Когда он дошел до девяти, я рванулся и закричал: — Все в порядке! Я готов к бою! Комната-ринг закружилась. Ронни и однорукий рефери почему-то встали на головы. Откуда-то вынырнуло лицо Спита. Спит угрожающе кричал мне, но слов нельзя было разобрать, потому что зубов у него не было. Вдруг в углу комнаты, под дверью, вспыхнула яркая полоска света. Спит с ножом в руках подбирался ко мне. — Отец, пусти меня! — крикнул я и нырнул в этот спасительный луч. Я свободно плыл в ярком, но не ослепляющем свете, словно рыба, я плескался в нем; но, когда я вынырнул из света, черный туман встретил меня. [SIZE=6][B]Книга третья[/B][/SIZE] [IMG]http://download.librebook.me/illustrations/01/96/20/pic019.png[/IMG] [SIZE=3][B]Глава 1[/B][/SIZE] Июльское солнце, кажется, поднимается прямо из воды, лаская лучами расшалившиеся волны. Золотистый прохладный песок под ногами свеж и чист. Утренний пляж пуст. Толпа нахлынет сюда только через два часа. Я вдохнул свежего морского воздуха и побрел к воде. Лучшего времени для купания не придумаешь — весь Атлантический океан в моем распоряжении. Сбросил полотенце и осмотрел себя. На руке и на боку остались едва заметные шрамы — память о Спите. Все остальные следы нашей схватки покрыл ровный загар. Нырнул и поплыл к дальнему бакену, не обращая внимания на горько-соленую воду, попадавшую в рот. Доплыл, перевернулся на спину и позволил волнам нести меня к берегу. Здесь я был наедине с собой и со своими мыслями. Трудно поверить, но прошло уже два месяца с той ночи, когда Сара привезла меня сюда. Нет, все, что произошло той ночью, — произошло не со мной. Это было с кем-то другим, живущим в моем теле и носящим мое имя. Теперь все позади. Сара смыла с меня ту ночь вместе с грязью и запекшейся кровью. Дэнни Уайт. Так она назвала меня своему брату. Вспомнив об этом, я улыбнулся. Сначала я был слишком слаб, чтобы протестовать, но позже, просмотрев газеты и увидев свое имя под фоторепортажем с чемпионата по боксу, оценил ее предосторожность. Чем меньше ее брат или кто-нибудь другой будут знать обо мне — тем лучше. Мы с Ронни жадно листали газеты в поисках хоть каких-нибудь сообщений в уголовной хронике о Спите и Сборщике. Но там не было ни слова. Когда Бен вышел, я спросил ее: — Думаешь, их еще не нашли? — Не знаю, — она озабоченно покачала головой. — Сегодня вечером, пожалуй, я смогу сказать тебе… — Ты поедешь к ним? — Ехать надо обязательно. Если я не появлюсь, Макси поймет, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и явится сюда. Я попытался подняться, но, обессилев, снова упал на подушки. — Ронни, мне надо выбраться отсюда. У тебя могут быть неприятности. — И куда ты пойдешь? — с любопытством спросила она. — Не знаю, — признался я. — Подыщу что-нибудь. Мне нельзя оставаться у тебя. Рано или поздно они узнают об этом и разделаются со мной, а заодно — с тобой и Беном. Она наклонилась и ласково потрепала меня по щеке. — Ты останешься здесь, — твердо сказала она. — Поработаешь с Беном, поможешь ему в баре. Летом сюда приезжает миллиона полтора отдыхающих. Толпа — идеальное место, чтобы спрятаться. Да им и в голову не придет, что ты можешь быть здесь. В том, что она сказала, был смысл. — Но как же ты? Ведь Макси обязательно спросит, где ты была ночью. Что ты ему ответишь? — Ничего, — отрезала она. — Любая секретарша имеет право взять сутки отдыха. В крайнем случае скажу, что ездила проведать брата. Макси знает, что каждую неделю я езжу к Бену. — А твой брат знает о Макси? — Он думает, что я личная секретарша Филдса. А до этого думал, что я работаю манекенщицей. — Она умоляюще посмотрела мне в глаза. — После аварии, пять лет назад, он хотел умереть, когда узнал, что лишился руки и ноги. Он решил, что теперь ему не найти работы — тысячи здоровых парней обивали пороги биржи труда. Он не хотел быть для меня обузой, мы ведь с ним одни на всем белом свете. А в тот год я как раз окончила школу; пока я училась, Бен был мне и отцом и матерью. Я убедила его, что смогу прокормить его и себя до тех пор, пока он не поправится и не подыщет себе какое-нибудь дело. — Сара горько усмехнулась. — Я была наивным ребенком. Я и не подозревала, сколько нужно денег на врачей, на лекарства, я не знала, как мало платят стенографистке. Моих пятнадцати долларов едва хватало на еду. Сначала я работала в агентстве по распространению билетов. Я быстро освоила дело, но платить больше мне не стали. Тогда, доведенная до отчаяния, я пошла к шефу и попросила прибавки к жалованью. Он только рассмеялся. Я не могла понять, над чем он смеется, и прямо спросила его об этом. — Ты смышленая девочка, — ответил он, — однако я не могу платить тебе больше. — Но мне очень нужны деньги! — воскликнула я. Он минуту постоял в раздумье. Потом подошел ко мне и взял за подбородок. — Если ты действительно в затруднительном положении, — сказал он, — я могу предложить тебе одно прибыльное занятие. — Какое? Я на все готова. Мне нужны деньги! — Сегодня у нас вечеринка. Ко мне приехали друзья и просили позаботиться о девочках, чтобы приятно провести время. Они платят двадцать долларов за вечер. Наивная дура! Тогда я не понимала, о чем идет речь. Меня заворожила возможность заработать за вечер больше, чем я зарабатывала за неделю. И я согласилась встретиться с его друзьями… Сара решительно встала. Лицо ее было холодным, голос бесстрастным. — Вот так это и началось. Я работала не только днем, но и вечером. Теперь-то я могла оплатить врачей и лекарства. Но лишь тогда, когда на одной из таких вечеринок я встретила Макси Филдса и понравилась ему, я смогла накопить достаточно денег и купить Бену этот магазинчик. Я не знал, что сказать. У меня пересохло во рту, и страшно захотелось курить. Увидев, что я пытаюсь дотянуться до пачки сигарет, Ронни-Сара решила помочь мне. Наши руки встретились. Я сжал ее холодные пальцы, она печально посмотрела мне в глаза. — Так было до той ночи, когда я упросила тебя задержаться у меня. Всегда за деньги. Всегда без любви. Всегда для кого-то, только не для себя. С тобой я поняла, как много потеряла. Но было слишком поздно, я вышла на рынок, мне дали цену, и теперь трудно что-либо изменить. — Ронни… Сара, ты считаешь, что тебе обязательно туда возвращаться? — Да, Дэнни… Видишь, с какой продажной тварью ты связался. — Она вытащила из пачки сигарету и протянула ее мне. — Дэнни, давай оставим между нами все, как было той ночью… Ведь мы друзья, правда? — Да, Сара, мы с тобой друзья, — ответил я. Вошел Бен с кастрюлькой бульона. Немного поев, я задремал. А когда проснулся, ее уже не было, рядом сидел Бен и задумчиво глядел на меня своими печально-ласковыми, как у Сары, глазами. — Она уже уехала? Бен молча кивнул, потом неловко выговорил: — Ее босс, мистер Филдс, будет ждать ее днем. Он очень занятой человек и не может обходиться без ее помощи. — Да, — согласился я, — он — важная персона. Неловко прокашлявшись, Бен произнес: — Сара сказала, что ты не прочь поработать со мной это лето. — Да. — Я не смогу платить много, — продолжал он извиняющимся тоном, — потому что сам не знаю, будет прибыль или нет. — Не будем говорить о деньгах, Бен, — ответил я. — Это неважно. Важнее другое — смогу ли я отплатить тебе за твою доброту. Он широко улыбнулся и радостно сказал: — Мы поладим с тобой, Дэнни. И действительно, мы с ним прекрасно ладили вот уже почти два месяца. Сара приезжала раз в неделю и радовалась нашим успехам в торговле. Бен был счастлив, но я видел, что дело у него идет из рук вон плохо. Широкая душа — он тратил деньги быстрее, чем мы их зарабатывали. Но главное — Филдс до сих пор не добрался до меня, а большего мне и не нужно было. Через неделю после моего спасения Сара привезла первые известия о Спите и Сборщике. Они лежали в частной клинике одного из друзей Филдса. У Сборщика была сломана челюсть, а Спиту пришлось перенести сложную операцию — еще несколько сантиметров, и нож вошел бы ему в сердце. Короче, все обошлось более или менее благополучно, и это было хорошо, я не хотел бы, чтобы на мне был и этот грех. Филдс, конечно, был вне себя от ярости. Он поклялся всеми святыми, какие у него только были, что достанет меня из-под земли, и тогда я пожалею, что появился на свет божий. В ту ночь его люди обыскали всю округу, да и теперь — спустя неделю — поиски еще продолжались. Шло время, и ярость Филдса понемногу утихала. По словам Сары, он все реже вспоминал обо мне, но если вспоминал — настроение у него портилось. Он был убежден, что я с деньгами смылся из города. Естественно, у меня не было ни малейшего желания разубеждать его в этом. Порой мне нестерпимо хотелось попросить Сару узнать что-нибудь о моей семье, о Нелли, но каждый раз что-то удерживало меня от этого. Я даже не осмеливался написать им: Сара предупредила меня, что Филдс не выпускает их из своего поля зрения. Мне было интересно узнать, удалось ли отцу купить аптеку с помощью моих денег, устроилась ли на работу Мими, как чувствует себя мама. Наверняка она была убита моим исчезновением. Ночами я подолгу лежал без сна, думая о них. Закрыв глаза, я представлял, что вернулся домой, мне слышался запах куриной лапши… Потом опять всплывало сердитое лицо отца… Но стоило открыть глаза, как все мгновенно исчезало. Я думал о Нелли, мечтал о ней. Ее милое лицо с мудрой улыбкой итальянской мадонны, ее глаза, полные нежности и любви!.. Поняла ли она, что со мной случилось? Помнит ли она последние слова мои: «Что бы ни случилось, помни, что я люблю тебя!»? Она еще тогда кивнула в ответ и прошептала: «Я знаю и верю тебе, Дэнни!» Я тряс головой, прогоняя от себя эти видения, — от них впору было свихнуться. Засыпал под утро, слушая ровное сопение Бена. А когда просыпался — солнце светило так жизнерадостно, что нельзя было не поверить: все будет о’кей! Вот и сейчас солнце ласкало меня лучами. — Дэнни! — услышал я знакомый голос. От неожиданности я чуть не хлебнул воды, перевернулся и увидел Сару. Она стояла на берегу и махала мне рукой. [SIZE=3][B]Глава 2[/B][/SIZE] Когда я доплыл до берега, она уже разделась, постелила полотенце и сидела, наслаждаясь солнцем. — Что вы тут делаете, мисс? Мы ожидали вас только послезавтра. — Макси уехал из города, — сказала она, надевая купальную шапочку. — Я свободна на весь уик-энд. — Что-нибудь стряслось? — А я почем знаю? Главное, что теперь я могу провести пару дней наедине с тобой. Смысл ее слов дошел до меня только тогда, когда мы довольно далеко отплыли. Она ни словом не обмолвилась о Бене. Я повернулся и с любопытством взглянул на нее. Плыла она очень неплохо. — Ты видела Бена? — спросил я. — Ага, — фыркнула она. — Он сказал, что ты здесь. — Она перевернулась на спину и раскинула руки. — Как хорошо, господи! Давно не плавала, устала. Я подплыл к ней и поддержал ее за плечи. — Отдохни немного. Сейчас дыхание восстановится. Ее легкое, почти невесомое в воде тело словно притянуло к моей ладони, воз.буждение пронизало меня, и я поспешно отпрянул. Она повернулась и удивленно посмотрела. — Почему ты отпустил меня, Дэнни? Мне было так хорошо. — Да вот, волна… — попытался я оправдаться. — Не думай, что меня легко провести. Что случилось? Я виновато смотрел на нее. Ее лицо, омытое океанской водой, сейчас было молодым и удивительно свежим, будто вода смыла все те нелегкие знания, всю ту боль, что носила она в своем сердце. Мне не хотелось лукавить, это было нечестно по отношению к ней. — Так мне легче, Сара, — признался я. — Легче? — насмешливо откликнулась она. — Ты так красива… — И только? — улыбнулась она. — А что может быть еще? Она помолчала, потом спросила: — Кто я для тебя, Дэнни? — Ты — мой настоящий друг, это главное. Она подплыла ко мне и обвила мою шею руками. — Только друг, Дэнни? — Разве этого мало? — пробормотал я. — Для меня — очень, очень много, и я не хотел бы, чтобы наша дружба исчезла. — А если ты меня поцелуешь, то она исчезнет? — Не знаю, может быть, — пожал я плечами. — Почему, потому что ты любишь другую? Я молча кивнул. — А ты все-таки попробуй, может быть, ничего не случится с нашей дружбой? — Она загадочно улыбнулась, прижалась ко мне всем телом и подставила просящие губы. Губы ее оказались мягкими и слегка горьковатыми от морской воды. Теперь она вовсе не казалась невесомой, а будто тянула меня в бездонные океанские глубины. Нехотя она отстранилась и печально посмотрела вдаль. — Я знаю, что ты никогда не полюбишь меня так, как любишь ее. Наверное, так оно и должно быть. Но мы можем многое дать друг другу. Пусть ненадолго, но это нужно нам обоим, как глоток воды умирающему от жажды. Поэтому не будем портить наше маленькое счастье ненужными угрызениями совести. Вместо ответа я еще раз крепко поцеловал ее. Она научила меня одной важной вещи — пониманию того, что отталкивать друзей, не давая им того, что им нужно, жестоко. Ну а если же они бывали согласны принимать мираж за реальность, то в этом не было моей вины. Она заботливо вытирала мне спину полотенцем. — Я только сейчас заметила, что ты стал совсем черным от загара, а волосы выгорели. Теперь тебя никто и не узнает. — Но ты же меня узнала, — улыбнулся я. — Это совсем другое. Я всегда узнаю тебя, даже с закрытыми глазами, милый. К тому же я знала, где тебя искать. Неожиданно на ее лице появилось озабоченное выражение. — Да, кстати, только что вспомнила. Ты знаешь Сэма Готкинса — концессионера? — Да, а что? — На следующий день он приходил к Макси в офис и спрашивал о тебе. С ним еще был один парень-итальянец. Кажется, его звали Зеп. Ты его тоже знаешь? — Да, это брат одной девушки. А как они вышли на Макси? — До них дошло, что Макси ищет тебя. Вот они и пришли выяснить, в чем дело. Оказывается, Сэм и Макси — старые приятели. Я слышала, как Сэм сказал, что он ничего не знал о твоем исчезновении, но твоя сестра пришла к нему навести справки. Почему она обратилась именно к нему? — Раньше я работал на Сэма, — объяснил я. — Кроме того, Сэм был моим менеджером, он хотел сделать из меня профессионала. Ну и что Макси ответил? — Он сказал, что ищет тебя. — Макси сказал, зачем я ему нужен? — Да! И Сэм страшно рассвирепел. Он ругал Макси последними словами, кричал, чтобы тот убрал от тебя свои вонючие лапы. Я впервые видела, чтобы с Макси так разговаривали. — Ну и что, Филдс проглотил все это? — Не совсем. Он почувствовал, что Сэм может дать откупного теперь, когда потерял тебя. Они долго спорили. Макси сказал, что рассчитается с тобой, если поймает. Сэм предупредил Макси, что лично свернет ему шею, если с тобой что-нибудь случится. Он сказал, что сначала должен потолковать с тобой, а уж потом они решат, что делать дальше. Я в отчаянии опустил голову: больше надеяться было не на кого. — И тогда Макси согласился? — спросил я, заранее зная ответ. — Похоже, что да, потому что после этого они успокоились и долго беседовали о каких-то делах. Выпили бутылку виски. Потом Сэм позвонил твоей сестре, договорился встретиться и ушел. Макси еще долго топал ногами и божился, что доберется до тебя, а уж потом сообщит об этом Сэму. Другого я не ожидал. Хитрая свинья, он не мог поступить иначе. Вдруг Сара ошарашила меня вопросом: — Твоя сестра обручена с Сэмом Готкинсом? — Почему ты об этом спрашиваешь? — Разговаривая с Макси, Сэм больше всего напирал на то, что он первым должен поговорить с братом невесты. Он сказал, что если Филдс расстроит его женитьбу, то он этого никогда ему не простит. Ты подозревал что-нибудь подобное? — Нет, — покачал я головой. — Я даже не подозревал, что они познакомятся. Сэм и Мими… Кто бы мог подумать! Это было самое удивительное в рассказе Сары. [SIZE=3][B]Глава 3[/B][/SIZE] Я стоял за стойкой бара, когда на террасу, пыхтя и сердито стуча протезом, взобрался расстроенный Бен. — Черт бы побрал этих мальчишек-разносчиков! — Что случилось, Бен? — спросила Сара. — К нам направлялся клиент, — махнул он рукой в сторону пляжа, — а вон тот мальчишка перехватил его. Удивляюсь, как мы еще не вылетели в трубу. Эту орущую стаю нужно как-то убрать отсюда. — Полиция и так гоняет их с пляжа, — заметила Сара. — Девок голозадых твоя полиция гоняет! — в сердцах бросил Бен и проковылял на склад. — Кажется, Бен не на шутку рассердился. — Да, — озабоченно проговорила Сара. — Он ведь всегда мечтал о таком баре и лавке. Но если так дело дальше пойдет, то он едва покроет расходы. А о прибыли и говорить нечего. Бен гордый, он терпеть не может обращаться ко мне за деньгами. Как я раньше не подумал об этом! Сэм разбогател исключительно благодаря тому, что давал своим арендаторам высокий процент от прибыли. Они были заинтересованы в увеличении выручки. А что, если мы с Беном пойдем по этому же пути? А мальчишки будут нашими арендаторами! Это была идея! Я подошел к Бену, который мрачно стоял у кассы, и положил ему на плечо руку. — Послушай, старик. А ведь мальчишек можно приручить. — Он непонимающе уставился на меня. Я показал большим пальцем за спину, на пляж. — Почему бы не взять их в долю? — Не смеши людей, Дэнни. Ты хочешь, чтобы я на одной ноге скакал по пляжу и собирал то, что они мне должны? — Тебе не придется за ними бегать. Они будут платить тебе за товар авансом. Ты ведь закупаешь товар оптом, а с ними на складах никто и разговаривать не будет. Ты делаешь наценку и перепродаешь товар ребятам. А уж по сколько они его смогут сбыть — не твоя забота. — А что! — загорелся Бен. — Если возьмешь на себя переговоры с ними, можно попробовать. — Согласен. Вот увидишь, они через неделю станут твоими друзьями. Сара с любовью смотрела на нас. — Ну что, Бен, по рукам? — По рукам, Дэнни! Просто я забываю, что я теперь не один. Старый будильник показывал одиннадцать часов, когда Бен поднялся из-за стола. — Все, больше не могу! — решительно проговорил он, с отвращением отодвигая от себя гору мелочи. — Сара, будь добра, посчитай остальное, иначе я сойду с ума. Сара принялась быстро перебирать монеты, а Бен, усталый и счастливый, обернулся ко мне. — Ну и неделька! Я никогда так не уставал. Эти мальчишки замучили меня. — Что я тебе говорил, — улыбнулся я. — Мы сделали почти восемь сотен меньше чем за шесть дней. И это только начало. — Боюсь, что к концу сезона я протяну ноги, и вы сможете похоронить меня в серебряном гробу, как спящую царевну. Мы с Сарой рассмеялись. Она ссыпала монеты в небольшие бумажные пакеты. — Никогда не видела столько мелочи, — призналась она. Вдруг Бен напустил на себя серьезный вид, откашлялся и торжественно произнес: — Вот мы тут с Сарой подумали и решили, что будет только справедливо, если ты получишь двадцать пять процентов от выручки. Я изумленно уставился на улыбающиеся лица брата и сестры. У меня комок подступил к горлу, что-либо ответить я был не в силах. — Что-то не так, Дэнни? — забеспокоился Бен. — Ты считаешь, этого мало? — Я… я не знаю, как тебя благодарить, Бен, — обрел я наконец дар речи. — Благодарить надо не меня, а сестру. Это она надоумила меня выделить тебе процент. Ведь идея-то была твоей. — Все законно, Дэнни. Ты заработал эти деньги, — подтвердила Сара. Бен сразу же начал строить прожекты. — А почему бы нам не снять номер, — предложил он. — Век не принимал горячей ванны. Теперь мы можем это себе позволить. Я отрицательно покачал головой. Отель был слишком людным местом, кто-нибудь обязательно узнал бы меня. — Нет, Бен. Вы с Сарой можете идти, а я останусь. Надо ведь кому-то присматривать и за здешним хозяйством? Бен растерянно посмотрел на меня, потом на Сару. Она сразу же поняла, чего я опасаюсь. — По-моему, Дэнни прав, — поддержала она меня. — Потом ты, Бен, сменишь Дэнни. Дверь за ними закрылась. Я устало растянулся на койке и закурил. Здесь я был в полной безопасности. Незаметно для себя я заснул. Проснулся я от осторожного стука в дверь. Снаружи было темно, и я зажег свет. Часы показывали час ночи. Снова поскреблись в дверь. Я потер лицо и настороженно спросил: — Кто там? — Я, — раздался голос Сары. Я открыл дверь и выглянул наружу. Яркий холодный свет полной луны смешался с неоном нашей вывески в нечто фантастическое. — Мне не спалось, — смущенно сказала Сара, — и я решила прогуляться. Проходила мимо и заглянула посмотреть, спишь ли ты. Я отошел в сторону, пропуская ее. — Бен принял ванну и сразу завалился спать, — продолжала она, проходя в комнату. — Он здорово устал за неделю, но я никогда не видела его таким счастливым. — Я рад, — сказал я, садясь на койку. Она присела на стул напротив. — Дай мне сигарету, — попросила она. Я протянул ей пачку. — Спичку? Пришлось встать и дать ей прикурить. — Сколько тебе лет, Дэнни? — спросила она, выдыхая дым. — Восемнадцать. Опять наступило молчание. — Дэнни, я завтра опять уезжаю в город. — Я знаю. — Да что ты можешь знать, — с раздражением произнесла она и поджала губы. — Если бы ты только знал, насколько мне ненавистна сама мысль об этом! Но если я не поеду, он явится сюда. Я молча наблюдал за ней. Она встала и воскликнула: — Ненавижу, ненавижу эту грязную свинью! Век бы его не знать! — Я бы тоже хотел этого, — попытался пошутить я. — Ты не знаешь Макси. С тобой он не может сделать то, что проделывает со мной. Твое счастье, что ты — мужчина. Неожиданно она беззвучно разрыдалась. Я беспомощно обнял ее за плечи, не зная, как утешить. Она плакала, спрятав лицо у меня на груди. — Дэнни, Дэнни! Ты не знаешь… Он — зверь, с.адист. Дэнни, если б ты только знал, как я его боюсь!.. Как я не хочу возвращаться! — Тогда не возвращайся, — сказал я, гладя ее волосы. — У Бена дело пошло. Тебе больше не нужны грязные деньги Макси. Она подняла на меня глаза, полные смертной муки. — Я должна, Дэнни. Он обязательно придет сюда, и тогда Бен узнает обо всём. Я не могу допустить этого. Мне нечего было возразить. Я просто наклонился и поцеловал ее. — Наступит день, Сара, когда тебе не нужно будет возвращаться, — пообещал я. — Дэнни! — Она порывисто прильнула ко мне. — Я больше не могу стоять на ногах. Мы молча пошли к постели. Она была искусна в любви. Она бросалась в нее, как в омут, и я был рядом с ней. Через неделю Бен объявил, что Сара уходит от Макси Филдса, что они с сестрой собираются податься на Запад и открыть новое дело, что они надеются, что я поеду с ними. [/QUOTE]
Вставить цитаты…
Ответить
Главная
Форумы
РАЗДЕЛ ДОСУГА С БАНЕЙ
Библиотека
Роббинс "Камень для Дэнни Фишера"